"Джин Ландрам. Мария Каллас - стремление к совершенству " - читать интересную книгу автора

Каллас была близорука большую часть своей жизни. Она носила очки с семи
лет и плохо видела в восемнадцать. По примеру большинства творческих гениев,
Мария "сделала из лимона лимонад". Она стала запоминать каждую ноту каждой
партитуры, потому что она не видела дирижерской палочки. Таким образом, она
стала полностью самостоятельным исполнителем, который мог двигаться по сцене и
исполнять роль легче, чем если бы она ориентировалась только на дирижера. Она
получила полную свободу, которой у других исполнителей, не имеющих проблем со
зрением, не было. Эта замкнутая, чувствительная, организованная женщина с
хорошей интуицией добилась огромного успеха, часто несмотря на свой характер,
а не благодаря ему.

МЕЖДУ СЕМЬЕЙ И КАРЬЕРОЙ

Сестра Каллас, Джекки, написала в биографии: "Я отдала свою жизнь семье,
Мария отдала свою жизнь карьере". Хотя на самом деле Каллас сделала нечто
совсем другое - она посвятила жизнь освобождению от детских страхов
неполноценности и ненадежности. Она искала счастья и нашла его, реализовав
мечту детства о пении. Она говорила: "Я хотела быть большой певицей," - и
определяла собственную эмоциональную дисфункцию таким образом: она только
тогда чувствовала, что ее любят, когда пела. Эта движимая эмоциями женщина
вышла замуж за человека намного старше себя, чтобы изжить комплекс Электры
(символическая влюбленность в отца), но также и ради стабильности как
артистки. Она никогда не брала фамилию Менеджини, а носила собственное имя в
браке, подобно многим женщинам своего дела (Маргарет Мид, Эн Рэнд, Джейн
Фонда, Лиз Клейборн, Мадонна и Линда Вачнер). Она была всегда известна как
Каллас, хотя Джиованни Батиста Менеджини был ее приемным отцом, менеджером,
руководителем, любовником и врачезателем.
Менеджини был богатым итальянским промышленником, который любил оперу и
Марию. Он отчаянно боролся со своим семейством, которое восприняло дело так,
будто корыстолюбивая молодая американка польстилась на его деньги. Он оставил
свою фирму, состоявшую из двадцати семи фабрик: "Берите все, я остаюсь с
Марией". Он был преданным мужем, способствовал ее карьере и пытался защищать
ее от клеветников. Она вышла за него замуж импульсивно. Они были обвенчаны в
католической церкви в 1949 году, несмотря на то что она принадлежала к
Греческой ортодоксальной церкви. Это обернулось ахиллесовой пятой через
одиннадцать лет, когда Церковь отказала ей в разводе, чтобы она могла выйти
замуж за Онассиса.
В течение раннего периода ее брака с Батистой Каллас часто заговаривала о
возможности иметь ребенка и думала, что это могло бы избавить ее от многих
физических недугов. Кажется, она никогда серьезно не рассматривала возможность
семейной жизни с человеком настолько старше ее. Батисте было значительно за
60, ей - за 30 в то время, когда она была наконец готова пожертвовать своей
профессиональной жизнью для улучшения личной. У нее были романы, но ее
привлекали люди театра вроде режиссера Лукино Висконти и Леонарда Бернстайна,
которые были гомосексуалистами ("Lowe", 1986). После того, как она встретила
Аристотеля Онассиса, ничто более не имело значения, включая Батисту. Она
говорила:
"Когда я встретила Аристо, который был так полон жизни, я стала другой
женщиной".
Каллас впервые встретила Онассиса на балу в Венеции в сентябре 1957 года,