"Джил Мари Лэндис. Прекрасная мечта " - читать интересную книгу автора

Куинси. И вообще, она здесь ни на что не могла претендовать - уж во всяком
случае, не на широкое цветастое покрывало и не на лампу под абажуром с
бахромой, стоявшую на прикроватном столике с витыми ножками. Куинси, как
пить дать, организует погоню, если обнаружит, что что-нибудь пропало.
Стены были оклеены разного рода афишами, сообщавшими о ее участии в
театральных постановках, в которых она появлялась из года в год. Некоторые
зазывали на водевили, в которых она выступала, будучи еще ребенком.
"Аладдин, или Удивительный плут!" был любимым и сохранил о себе самые теплые
воспоминания, настолько ей нравилась роль проказника-Аладдина. Обшарпанный
сундук с ее костюмами стоял рядом с бюро, одновременно служившим
умывальником. Она решила оставить и афиши и сундук. Если понадобится, Джон
перешлет ей все это.
Дверь шкафа отворилась с протестующим скрипом. Эва заглянула туда и
поняла, что у нее почти нет более-менее приличной одежды. Действительно,
ничего подходящего, за исключением двух стареньких платьиц пастельных тонов,
одно из которых в розовую полосочку, а другое, довольно помятое, серое
дорожное платье, которое здесь выглядело как воробышек среди павлинов. Это
платье она купила три года тому назад в Канзас-Сити, когда еще выступала в
театральной труппе своих родителей. Она достала это платье, собираясь
переодеться в него, но обнаружила, что подол и одно плечо изъедены молью.
Вот уж это совсем некстати, особенно в ее теперешнем плачевном положении.
Эва взглянула на жестянку с деньгами, и у нее вырвался стон.
Полная решимости найти выход из создавшейся ситуации, она поспешила к
шкафу и вытащила из него алый лиф, украшенный разноцветными перьями. Одна из
танцовщиц чуть не на коленях умоляла продать его ей, но до настоящего
момента Эва все не соглашалась. Она пробежала ладонью по прохладному атласу
и дунула на перышки, оживив их на мгновение. За эту вещичку можно выручить
по меньшей мере долларов восемь, а отныне такой вызывающий наряд ей будет
абсолютно ни к чему. Решено. Она бросила его на постель.
Встав на колени, Эва полезла под кровать за своим чемоданом. Она
вытащила его на свет Божий, улыбнувшись ему, как старому доброму другу. Этот
чемодан, как и сундук, исколесил большую часть Америки в то время, когда она
кочевала из театра в театр. Она взгромоздила чемодан на кровать, открыла его
и начала запихивать туда комплекты нижнего белья всех цветов радуги. За этим
последовали платья. Затолкав туда последние вещи, она вдруг поняла, что
дикие звуки, доносившиеся снизу, уже стихли. Времени у нее оставалось не так
уж много.
Накинув на себя красный шелковый халат, едва прикрывавший ноги, и
затянув пояс на талии, она услышала стук в дверь. Впрочем, она была к этому
готова.
- Кто там? - Не дай бог, Куинси. Впрочем, он может торчать здесь,
сколько влезет, и барабанить в дверь хоть до второго пришествия. Открывать
ему у нее особой охоты не было.
- Это Джон, - раздался приглушенный голос. - Открой, Эва.
Она пересекла комнату и отперла дверь, отступив в сторону, чтобы
впустить его. Остановившись на пороге, он уставился на ворохи одежды и на
открытый чемодан, красовавшийся на постели. Она втащила кузена в комнату,
чтобы закрыть дверь и запереть замок.
- Где Куинси? - решительно осведомилась она.
- Внизу. Его постиг удар, когда он подсчитал убытки.