"Луис Ламур. Там, на сухой стороне " - читать интересную книгу автора

- У меня никогда и ни к чему не было таланта, сынок. Всю свою жизнь я
упорно трудился, но таланта у меня нет. Я только и сумел, что научился не
бояться тяжелой работы, и поэтому уважаю людей, способных к чему-то более
изящному. На плоды их рук приятно посмотреть.
Мы перенесли мертвеца к холму позади дома и выкопали могилу. Когда яма
была готова, положили тело в одеяло, запеленали его, как младенца, и
потихоньку опустили в землю, а затем отец прочитал над ним молитву из
Библии. Не знаю, откуда он так хорошо знал Библию, - читал он ее нечасто.
Мы забросали могилу, и отец сказал:
- Завтра придем и поставим крест.
- - А что мы напишем? Мы ведь не знаем, кто это?
- Не знаем. Но место это зовется участком Чантри, так что, я думаю, это
и есть его имя. - Отец остановился, опершись на лопату.
- А что мы будем делать сейчас, пап? Ехать уже поздно.
- Останемся здесь. На этом самом месте. И больше никуда не поедем.
Знаешь, сынок, я не так уж и удачлив. Пожар уничтожил все до нитки. В
Миссури посевы пожрала саранча, а в Канзасе урожай побило градом. И к тому
же я не очень-то разбираюсь в земледелии.
Твой дед - вот он в этом деле дока. Ему достаточно было только
посмотреть, что на земле растет, чтобы понять, что к чему. Он мог проскакать
по участку галопом и затем рассказать, где лучшие угодья. А я, я был всего
лишь горячий самоуверенный юноша, который не слушал никаких стариков. Я
заранее знал все, что он мог мне сказать. Поэтому я так ничему и не
научился. Да, сынок, приходится это признать. Какую бы землю я ни брал, она
всегда оказывалась самой никудышной. Конечно, саранча, град и все прочее
тоже сделали свое дело, но на тех участках все равно бы ничего не выросло.
А теперь эта земля... Ее занял другой человек. Я слышал кое-что о
Чантри: люди говорили, что у них есть голова на плечах. Человек, построивший
этот дом, знал, что делает. У него был талант. Поэтому я думаю, что и землю
он взял себе неплохую. А теперь сюда пришли мы и больше никуда не уйдем
отсюда.
И тогда мы занялись уборкой. Мы драили пол и вытирали пыль, словно
парочка женщин, но зато, когда мы закончили работу, вокруг так и сверкало.
Сарай и конюшня тоже были построены на совесть, к тому же в сарае мы
нашли кучу добротного инструмента, который будто только что оставил хозяин.
Совсем рядом с домом, не далее тридцати футов, оказался ручей с хорошей
холодной водой. Никогда не пробовал ничего вкуснее. Ручей окружала стена из
булыжника, футов восьми или десяти высотой, так что можно было набрать воды
и вернуться обратно в дом под ее прикрытием. И даже здесь тебя защищала
небольшая земляная насыпь.
Дом стоял посреди поля, а к конюшне был пристроен загон. Лошади
разбежались, так же как и прочий скот, который был у Чантри. Мы подогнали
свой фургон и разобрали вещи.
Не скажу, чтобы мне это очень нравилось. Честно говоря, мне это не
нравилось совсем. Всякий раз, ступая на крыльцо, мы перешагивали то место,
где лежал мертвец. Меня так и кидало в дрожь.
Отец сказал:
- Не обращай внимания, сынок. Тому человеку только понравилось бы, что
кто-то пользуется плодами его труда. Ни один мастер не будет строить для
того, чтобы потом оставить дом дождю и ветру. Он строит для того, чтобы жить