"Ричард Лаймон. Игры в воскрешение" - читать интересную книгу автора

принялся за попкорн.
Мелвин на экране продолжал чтение.
Наконец прозвучала заключительная фраза:
- Я прошу об этом во имя Черного Триумвирата.
Обойдя вокруг тележки, он остановился рядом с телом и, выхватив нижнюю
свечу из застывшего воскового ложа, резким движением "погрузил ее, пламенем
вперед, в раскрытый рот мертвой девушки. Жидкость выплеснулась на ее щеки.
Отшвырнув погасшую свечу в сторону, он обмакнул туда же обе оставшиеся.
Подняв вверх руки, он вышагивал вдоль стола позади головы Элизабет.
Кровь просочилась сквозь повязку на правой руке и тоненькой струйкой
стекала по запястью и предплечью. Прикрыв глаза, Мелвин пробормотал:
"Восстань, красотка" - и посмотрел на нее сверху вниз.
Ничего.
Мелвин прекратил жевать свой попкорн. Склонившись к экрану, он
пристально уставился на лежащее на столе тело, надеясь увидеть трепет ее
век или поворот головы. Конечно, он был там и знал, что она не встанет. Но
он почти видел, что это случилось.
- Восстань, восстань, - просил он, не отрывая взгляда от экрана
телевизора.
Тот Мелвин опустил руки, отыскал в кармане халата бумажный носовой
платок, вытер капли крови с запястья и предплечья и, подняв глаза вверх,
свирепо уставился в камеру.
Затем, склонившись над трупом, он приподнял веко и, внимательно
всмотревшись, отпустил его.
Глаз так и остался открытым.
Он обошел стол со всех сторон. Потряс девушку за плечи. Ее голова
моталась из стороны в сторону, расплескивая белый нектар.
Наклонившись, Мелвин приложил ухо к ее груди.
Медленно распрямился. На его левой щеке остались следы кров".
- Не сработало, - сказал он в камеру бесцветным голосом.
Потом вдруг пронзительно взвизгнул: дерьмо! - и со всего размаха
впечатал кулак между ее грудей. Нектар гейзером хлынул изо рта трупа, а он
принялся молотить по телу обоими кулаками, крича от боли, когда удар
наносила раненая рука.
Мелвину не понравилось то, что он увидел на экране. Ему не доставило
удовольствия зрелище собственных мук разочарования и взрывов ярости.
Особенно неприятно было видеть, как он потерял контроль над собой. Схватив
дистанционный пульт, он нажал кнопку быстрой прокрутки.
Теперь Мелвин на экране действительно выглядел сумасшедшим: он молотил
кулаками и тряс мертвое тело, с беззвучным криком скакал вокруг стола,
размахивая руками, и снова набрасывался на труп. На мгновение он исчез из
поля зрения, вернулся с зеркалом, поднес его к губам Элизабет и,
вглядевшись, с отвращением отбросил. Когда его двойник на экране вскочил на
стол, Мелвин переключил канал.
Лаборатория исчезла. Миловидная гимнастка в трико растягивалась в
шпагате на спортивном бревне, рассказывая при этом об ощущении
"уверенности, безопасности и доверия", которое она испытывает, пользуясь
прокладками Always.
Выключив телевизор, Мелвин допил пепси.
Затем обернулся и посмотрел на Элизабет Кроган, расположившуюся на