"Сельма Лагерлеф. Новеллы из цикла Невидимые узы" - читать интересную книгу автора

себя, что она никак не могла прийти к какому-нибудь решению.
Наконец, когда до истечения срока подачи новеллы оставалось ровно
восемь дней, она решилась вырвать из романа пять глав, достаточно связанных
друг с другом, чтобы их можно было считать новеллой, и с ними участвовать в
конкурсе.
Но эти главы были далеко не готовы. Три из них были худо-бедно
написаны, а к оставшимся двум едва-едва имелись наброски. А еще все надо
было переписать набело.
К этому добавлялось еще и то, что как раз в это время она находилась не
у себя дома. Она гостила у сестры и ее мужа, которые все еще жили в
Вермланде. А человек, приехавший ненадолго навестить своих дорогих друзей,
не может проводить целые дни за письменным столом.
Так что писала она по ночам и всю неделю засиживалась до четырех утра.
Наконец от драгоценного времени остались только одни сутки. А написать
предстояло еще двадцать страниц.
В эти последние сутки они были приглашены в гости. Вся семья должна
была отправиться туда с ночевкой. Она, конечно же, должна была поехать
вместе со всеми.
Наконец пиршество закончилось, и она сидела и писала ночью в чужом
доме.
Иногда ей становилось не по себе. Место, в котором она находилась, было
той самой усадьбой, где жил злой Синтрам. Судьба каким-то странным образом
привела ее туда именно в ту ночь, когда ей надо было писать о нем, имевшем
обыкновение раскачиваться в своем кресле-качалке.
Иногда она отрывала взгляд от работы и прислушивалась, не доносился ли
из гостиной скрип качалки.
Но ничего не было слышно, и когда часы пробили шесть часов утра, все
пять глав были готовы.
Позднее этим же утром они отправились домой на маленьком грузовом
пароходе. Там ее сестра сделала пакет, скрепила его сургучом и печатью,
взятыми для этой цели из дома, написала адрес и отправила новеллу.
Это произошло в один из последних дней июля. В конце августа "Идун"
опубликовал сообщение о том, что редакцией было получено более двадцати
конкурсных рукописей, но некоторые из них были написаны столь путано, что их
не стоило и рассматривать.
Тогда она перестала ждать результата конкурса. Уж она-то знала, что за
новелла была так витиевата, что ее не стоило и рассматривать.
Как-то вечером в ноябре она получила странную телеграмму. Телеграмма
содержала лишь два слова: "Восхищены и поздравляем" и была подписана тремя
ее подругами по семинарии.
Ей пришлось ждать довольно долго, до самой середины следующего дня,
когда доставлялись стокгольмские газеты. Газета была у нее в руках, но она
долго искала, ничего не находя. Наконец на последней полосе она обнаружила
маленькую, изящную заметку, сообщавшую о том, что она получила премию.
Для кого-нибудь другого это, может быть, и не стало бы столь
значительным событием, а для нее это означало, что она может посвятить себя
тому призванию, о котором мечтала всю жизнь.

Мало что можно к этому добавить. Сказка, мечтавшая выйти в мир, была
теперь уже совсем близка к своей цели. Теперь она по крайней мере будет