"Сельма Лагерлеф. Новеллы из цикла Невидимые узы" - читать интересную книгу автора

ними сложилось, что Турд носил за ним охотничье копье, таскал убитую дичь,
ходил за водой и разжигал огонь в очаге. Берг Великан принимал все услуги,
но редко удостаивал его добрым словом. Он презирал Турда за воровство.
Двое изгоев не занимались грабежом и разбоем, они кормились охотой и
рыболовством. Не будь Берг Великан убийцей святого человека, крестьяне давно
перестали бы его преследовать и не мешали бы ему спокойно жить в горных
лесах. Но после того как он поднял руку на слугу Божьего, люди боялись, что
на них обрушатся несчастья, если они оставят его безнаказанным. Когда Турд
пришел в долину с добытой дичью, ему предложили богатую награду и прощение,
если он покажет дорогу к пещере, где живет Берг Великан, чтобы схватить его
во сне. Но мальчик не стал их слушать, а когда несколько человек попытались
выследить в лесу, куда он пойдет, он так ловко запутал следы, что они
вернулись ни с чем.
Однажды Берг спросил Турда, не пытались ли его склонить к
предательству, и услышав, какие награды ему за это сулили, насмешливо сказал
Турду, что только дурак мог отказаться от такого предложения.
Турд посмотрел на него таким взглядом, какого никогда еще не встречал
Берг Великан. Так на него еще никто не смотрел: ни красавицы, которых он
знавал в молодые годы, ни жена, ни дети.
"Ты мой господин, ты повелитель, которого я сам выбрал, - говорил этот
взгляд. - Знай, что ты можешь побить меня, можешь меня оскорблять сколько
угодно, я все равно буду тебе верен".
С тех пор Берг Великан стал приглядываться к мальчишке и увидел, что
тот храбр на деле, хотя и не речист. Смерти он не боялся. Он без колебаний
ступал на хрупкий лед едва замерзшего озера, а весной, когда ходить по
болоту особенно опасно, потому что оно покрывается сплошным ковром цветущей
морошки и пушицы, скрывающим топкие места, он нарочно ходил через него
напрямик. Казалось, он сам стремился навстречу этим опасностям взамен бурь и
ураганов, которые посылало ему коварное море. Но он боялся ночного леса, и
даже днем пугался иногда густой чащи или растопыренных корней поваленной
ветром сосны. Однако если Берг Великан спрашивал его об этом, он в ответ
только смущенно молчал.
Турд никогда не спал на мягком ложе из мха и звериных шкур, которое
было устроено в глубине пещеры поблизости от очага; каждую ночь, выждав,
когда Берг заснет, он тихонько перебирался к самому входу в пещеру и
укладывался там на каменной плите. Берг это заметил и, хотя он догадывался о
причине, спросил Турда, зачем он это делает. Турд ничего ему не объяснил.
Чтобы избавиться от расспросов, он две ночи не уходил к двери, а потом снова
занял свой сторожевой пост.
Однажды целую ночь над лесными вершинами бушевала такая метель, что
завалила снегом даже самые непролазные дебри; нанесло снегу и в пещеру, где
жили два изгоя. Турд, спавший возле самого входа под заслоном каменных плит,
проснулся наутро под сугробом, который начал таять вокруг него. Спустя
несколько дней он заболел. Из его легких вырывался свист, и когда он вдыхал
полной грудью, его пронзала нестерпимая боль. Он держался на ногах, пока
хватило сил, но однажды, когда он склонился над очагом, чтобы раздуть огонь,
внезапно упал и остался лежать на полу.
Берг подошел к нему и попросил, чтобы он лег в постель. Турд стонал от
боли и не мог встать на ноги. Тогда Берг поднял его на руки и перенес на
постель. Но у него было при этом чувство, будто он взял в руки склизкую