"Сельма Лагерлеф. Деньги господина Арне" - читать интересную книгу автора

Размышляя об этом, Торарин увидел, что старая хозяйка приставила руку к
уху, словно хотела что-то получше расслышать. Потом она повернулась к
господину Арне и спросила:
- Зачем они ножи точат в Бранехёге?
В доме стояла тишина, и потому, когда старуха сказала это, все услышали
и испуганно повернулись в ее сторону. Увидев, что она сидит и к чему-то
прислушивается, они перестали работать ложками и тоже напрягли слух.
На какой-то момент вновь наступила мертвая тишина, но потом старуха
снова забеспокоилась. Она положила ладонь свою на руку господина Арне и
сказала:
- Не знаю, для чего им такие длинные ножи точить в Бранехёге?
Торарин увидел, как господин Арне погладил ее по руке, успокаивая. Но
ничего не ответил, а как и прежде продолжал спокойно есть.
Старуха же все вслушивалась. От ужаса в глазах у нее выступили слезы, а
руки и голова затряслись сильнее обычного.
Тогда обе девушки, сидевшие в конце стола, от страха заплакали.
- Разве не слышите вы, как звенят ножи? - спросила старуха. - Разве не
слышите вы, как скрежещут они и повизгивают?
Господин Арне сидел молча и гладил руку своей жены. И покуда он молчал,
никто не смел произнести ни слова.
Но все верили, что старая хозяйка услышала что-то страшное, что могло
принести всем беду. Они почувствовали, как застыла кровь в их жилах. Никто,
кроме господина Арне, больше не ел. Все думали о том, что вот уже
много-много лет заботилась об этом доме его старая хозяйка. Она всегда была
в доме, по-умному и по-доброму управляя детьми и работниками, хозяйством и
домашним скотом, и дом оттого все богател. Правда, время сделало ее теперь
старой и беспомощной, но все равно могло ведь случиться и так, что она
прежде других почуяла грозящее дому несчастье.
Ужас все больше охватывал старуху. Она сложила руки и оттого, что не
имела сил что-либо сделать, заплакала так горько, что по ее морщинистым
щекам покатились слезы.
- Ты не спрашиваешь меня, Арне Арнесон, отчего мне так страшно? -
пожаловалась она.
Тогда господин Арне наклонился к ней и сказал:
- Мне неведомо, что так напугало тебя.
- Я боюсь длинных ножей, тех, что точатся теперь в Бранехёге, - сказала
она.
- Как же можешь ты слышать, что в Бранехёге точат ножи? - сказал
господин Арне и засмеялся. - Ведь до двора в Бранехёге четверть мили.
Возьми-ка лучше в руку ложку и дай нам закончить наш ужин.
Старуха попыталась побороть свой страх. Она взяла ложку и поднесла ее к
миске с молоком, но рука ее затряслась, и все услышали, как ложка стучит о
край. Тогда она положила ее.
- Как могу я есть? - сказала она. - Разве я не слышу, как звенят ножи?
Разве я не слышу, как визжат ножи?
Господин Арне отодвинул от себя свою миску и сложил на столе руки. Все
остальные сделали то же, а помощник пастора принялся читать молитву.
Когда молитва закончилась, господин Арне бросил взгляд на сидевших за
столом и, увидев, что они бледны и напуганы, рассердился. Он стал говорить
им о том времени, когда он только-только пришел сюда в Бохуслен