"Манфред Лэеккерт. Железо " - читать интересную книгу автора

крестьянин Трипай. Все ликуют, и лишь оружейники не радуются. Для них мир --
одни убытки, а для некоторых и разорение.
При всей художественной вольности, которую допускает Аристофан, картина
весьма достоверная. Нам она интересна постольку, поскольку относится к
железу. Все было именно так или почти так. Изготовление оружия было
единственным организованным производством в крупных античных
городах-государствах. В некоторых оружейных мастерских было занято более ста
наемных рабочих и рабов, тогда как в других металлообрабатывающих мастерских
насчитывалось в общей сложности не более двадцати. Войны велись практически
постоянно, поэтому производство оружия почти не знало спадов. Тем не менее
кратковременные периоды мира и заключения мирных договоров неблагоприятно
сказывались на развитии оружейного дела, поскольку владельцы мастерских
лишались массовых заказов.
Филомонид, ставший более сговорчивым в преддверии перемирия, пригласил
Мениппа в свои мастерские, находившиеся к северу от Афин. Там он увидит его
рабов и, если захочет, сможет купить эти "говорящие орудия". И вот они уже в
просторном помещении кузницы, С одной стороны оно полностью открыто, и
поэтому в нем много света. Оборудование --две печи типа шахтных и несколько
открытых кузнечных горнов. В центре на деревянной колоде - большая
наковальня, по сторонам - наковальни поменьше. Всюду видны кузнечные мехи.
Это напомнило Мениппу гомеровское описание мастерской бога огня и
покровителя кузнечного ремесла Гефеста:

"...к мехам приступил он.
Все на огонь обратил их и действовать дал повеленье.
Рядом в отверстья горнильные двадцать мехов, задыхали,
Разным из дул их дыша раздувающим пламень дыханьем,
Иль порывным, служа поспешавшему, или спокойным,
Смотря на волю творца и на нужду творимого дела"

В кузнице было не менее десяти человек: Внимание Мениппа привлекли трое
мужчин, работавших у большой наковальни. Собственно работали двое, а третий
стоял рядом и рукой подавал знаки. Когда он приподнимал руку, большой
кузнечный молот взлетал вверх, описывал полукруг и опускался на докрасна
раскаленное железо, которое клещами удерживал один из работавших. Движения
ритмично повторялись и наблюдателя постепенно захватывал этот своеобразный
"танец" людей и огня. Игра мышц обнаженного покрытого потом кузнеца
свидетельствовала о большом физическом напряжении. Кузнец был на редкость
привлекательным юношей, вовсе не похожий на безобразного и хромого Гефеста.
Скорее его можно было сравнить с Аполлоном - богом Солнца.
К посетителям подошел старший по мастерской. Он ничем не отличался от
остальных. Такое же обнаженное тело, если не считать кожаного фартука, такой
же, как и у других, остроконечный кожаный колпак, называемый
пилосом. Менипп спросил, что куют на большой наковальне. Будь мы на его
месте, ответ "ключ" наверняка удивил бы нас, но это было действительно так.
Античные замки запирали снаружи натяжением ремня. Чтобы открыть запор,
т. е. отодвинуть задвижку, в соответствующее отверстие вставляли ключ,
который представлял собой точно входящий в гнездо рычаг. Поскольку запор был
надежным только в том случае, если сидел в пазах очень жестко, то открыть
его можно было, лишь приложив значительное усилие. Следовательно,