"Стас Лабунский. Чернобыльская рокировка (S.T.A.L.K.E.R.) " - читать интересную книгу автора

Вопрос, где сейчас бродяга и весельчак Фролов еще не прозвучал, а
репортер уже показал плиту надгробия. Пять фамилий, разные даты рождений и
одна у всех дата смерти. Фролова и Раскатова знали все присутствующие.
- Вот и Бывалый, Осадчий его фамилия, двух других не знаю, наверно
чистые служаки, в мундирах ходили, - прокомментировал Вова. - Устал я
сильно, пойду, отдохну. Вы тихо тут. Они все равно были стоящие парни, я с
Фролом бы в побег пошел.
Через десять минут дневальный заорал:
- Вова Луганский повесился!
Тут все и закрутилось. Охрана от греха подальше решила загнать всех в
камеры. Замахала дубинками и электрошокерами, в ответ зэки сверкнули
заточками и захватили корпус. Сожрав на кухне мясо и колбасу, выпустив
друзей из карцера, народ задумался, что делать дальше. Надо было чего-то
потребовать от начальства, например извинений и выпивки. Блатные люди
конкретные, сказали - сделали, а не сделали, так опять сказали.
Потребовав у хозяина по бутылке водочки каждому на помин души,
дополнили список. Пусть всех по очереди на могилку к друзьям свозят и Вову
рядом похоронят. Вот так, мля! Не просто бунт затеяли, а за товарища! За
память его и о нем.
В черный день пришла в голову майора Овсова глупая идея отправить в
Зону капитана Найденова. Через три дня все начальство в Киеве взбесилось. В
госпитале от проверяющих было шагу не ступить. Довольно быстро они
установили, что главврач труп не осматривал, думая, что этим займется
завотделением. Тот, в свою очередь, подписал свидетельство о смерти
капитана, не выходя из кабинета, в рабочем порядке. Видел пациента при
поступлении, сразу понял - не жилец. Опыт не пропьешь. Самое время для
гостей было подойти к майору и задать ему ряд неприятных вопросов, но они
исчезли так же внезапно, как и появились. Овсов засел в своем кабинете,
чистил архив, приводил в порядок бумаги, готовился то ли к отставке, то ли к
посадке. Наблюдал со стороны за стремительной карьерой ротного Омельченко.
Самому надо было с Алексеем в Зону идти, сообразил вдогонку. А потом
наступила глухая, ватная тишина. Он и часовой у входа. Или тому давно дали
приказ, и он уже конвойный?
Вчера утром первый раз мелькнула надежда. Сначала поступил приказ
перейти в режим повышенной боеготовности, потом его отменили и скомандовали
передислокацию. Части с периметра уходили в Чернобыль, на их место вставали
войска союзного блока. В такой кутерьме о нем через три дня никто и не
вспомнит. Главное день простоять да ночь продержаться, а там захлестнет
текучка и все вернется на круги своя. Не повезло, вспомнили. Из штаба
прибежал начальник канцелярии, затряс пухлыми щеками, забрызгал слюной:
- Вам приказ, пан майор. Откомандируетесь в распоряжение Главного
Управления по кадрам. Отправка немедленно по получению. Машина ждет у вашей
квартиры.
Значит, на пенсию. Так и не стал полковником. Всю жизнь служил, что
люди на гражданке делают? Застрелиться, что ли? Не дождутся. Болт им ржавый.
Должок у него был. Перед семьей капитана. Надо им пенсию выбить и все
льготы. Он от жизни устал, но по бойцовскому зол. Рано в тираж списали,
покувыркаемся еще.
В Киеве все пошло абсолютно неожиданно.
- Начальник департамента на боевом задании, вас примет первый