"Димфна Кьюсак. Солнце - это еще не все" - читать интересную книгу автора

- Я согласен с тобой, что в принципе справедливость должна быть
одинакова для всех, независимо от расы или цвета кожи. Но никакой индивид
или группа индивидов не имеют права противопоставлять себя законам страны.
- Даже когда закон несправедлив?
- Для меня закон и справедливость - одно и то же.
- Я с этим не согласна.
- Мне было бы приятнее, если бы ты ни во что подобное не вмешивалась.
Лиз сжала зубы, и он поторопился договорить:
- Я вовсе не против твоего желания делать добро. К этому я уже давно
привык: ты ведь таскала в дом бездомных кошек и собак с тех пор, как
научилась ходить, - он смущенно усмехнулся, так как Лиз все еще хмурилась. -
Но мне не нравится форма, которую оно принимает. Ведь существует много
прекрасных благотворительных учреждений, в работе которых ты могла бы
участвовать, раз уж тебя к этому тянет.
- Мне неинтересно накладывать пластырь на раковую язву.
- Что же, и пластырь делает свое дело, пока ему не находят замену. Я
плачу взносы во многие такие организации - например, я жертвовал на кампанию
по борьбе с голодом.
- На мероприятия вроде пикника для собак, который устроила Розмари,
когда на тарелках осталось столько, что индийской семье этого хватило бы на
месяц? - с иронией спросила Лиз.
- Не следует осуждать организацию только за то, что кто-то извращает ее
цели. Кроме того, есть и другие достойные благотворительные общества. "Фонд
спасения детей", "Семья Смита"...
- Какой смысл пытаться спасать от голода детей или взрослых, когда во
Вьетнаме идет эскалация уничтожения рисовых полей?
- Это сложный вопрос, и, говоря откровенно, я не думаю, что ты и твои
друзья способны его разрешить.
Лиз заерзала на сиденье, еле удержавшись от колкости.
Отец наклонился к ней и сказал с полушутливой улыбкой в голосе:
- Я не хотел бы, Зайка, чтобы эти горячие головы совсем тебя
"зашалили".
Он употребил ее детское прозвище и словечко, которое она когда-то
придумала. Лиз понимала, что он сделал это сознательно, рассчитывая
обезоружить ее с помощью воспоминаний.
Она смяла в кармане письмо Младшего Мака и нагнулась над "Геральдом",
ничего не ответив. Но она услышала, как он вздохнул, и сочувствие заставило
ее забыть про раздражение - они продолжали притворяться, что читают, и Лиз
твердила про себя: "Это нечестно. Его должны были сделать судьей. Это
нечестно".
Она отчасти унаследовала отцовскую объективность, а потому не проводила
никаких сравнений и не искала скрытых причин, по которым его обошли. Его
обошли именно из-за тех качеств, которые сделали бы его хорошим судьей. Он
не только видел обе стороны вопроса, но был способен доброжелательно
взвешивать их, каким бы ни было его личное мнение. Правосудие изображают с
повязкой на глазах, но его глаза были открыты. Его пример даже было толкнул
ее заняться юриспруденцией, но уже через несколько месяцев она поняла, что
правосудие далеко не для всех означает то же, что для него. Кроме того, она
пришла к выводу, что лишена его беспристрастности. Она походила на него
своим уменьем отстраняться от людей и своим отвращением к эмоциональным