"Тадеуш Квятковский. Семь смертных грехов (плутовской роман) " - читать интересную книгу автора

- Иначе они подумают, что я какой-нибудь мещанин, а не святая особа.
- Хватит и пятнадцати! - решил отец Розмарин и сунул квестарю несколько
монет.
Брат Макарий почувствовал в руке приятный холод металла и не стал
спорить. Пряча деньги за пазуху, он заметил:
- Обойтись кое-как можно, только одеяние-то будет очень скромное.
- Ну, иди, брат мой, и пусть тебе озаряет путь наше святое дело. - Отец
Розмарин размашисто благословил квестаря. - Да возвращайся скорее, а то
терпение нашего ордена будет подвергнуто суровому испытанию.
Брат Макарий рысцой пробежал коридор и остановился лишь около ворот.
Там его уже поджидал отец Поликарп.
- Чем это ты, брат, так доволен? - спросил он, подавая квестарю пустой
мешок.
- Пребывание в нашем святом монастыре наполняет меня огромной
радостью, - ответил квестарь, забрасывая мешок за спину. - Теперь иду с
важным поручением, а чем труднее дело, тем больше радости: я ведь
обеспечиваю себе вечное блаженство.
Отец Поликарп хлопнул его что было силы по спине.
- Иди, да женского пола не трогай: женщины наполнены пометом
дьявольским, как твой мешок сухим хлебом и жалкой милостыней. Квестарь,
услышав эти слова, даже перекрестился.
- Что ты, что ты, я женщин обхожу за версту. Каждая богомолка скупее
королевского подскарбия*.
______________
* Государственный казначей в средневековой Польше.

К ним подошел отец Лаврентий. Услышав, о чем идет беседа, он добавил:
- Избегай, брат мой, женских чар, они навлекают на нас гнев господень.
- Благодарю тебя, отец мой, за предупреждение, - ответил квестарь, -
теперь я ни одну женщину не решусь ущипнуть за ляжку даже затем, чтобы
выяснить, хорош ли на ней бархат.
- И не вздумай щипать: сон потеряешь. У меня в этом кое-какой опыт
есть, - прошептал отец Лаврентий, поднимая палец.
- Одна мещаночка, отец мой, хвалила тебя как отличного исповедника, -
так же шепотом ответил квестарь.
- Хвалила, говоришь? - изумился отец Лаврентий. - Да, чтобы другим
грехи отпускать, надо их познать самому. Однако ты, брат, мужчина видный,
гляди, как бы тебя бес не подцепил за нос. А жаль тебя - человек ты умный и
стоящий. Ты, как и я, можешь еще понравиться, а языком мелешь не хуже любого
проповедника.
- Да ну, где уж мне понравиться. Августин Карфагенский сказал: "Больше
всего ценю я в себе то, что не нравлюсь самому себе". И я целиком с ним
согласен. Вот этот прыщ на носу охраняет меня от любых соблазнов.
Отец Лаврентий рассмеялся, и рот его при этом стал похож на широко
распахнутые Флорианские ворота в Кракове.
- Ох, братец, нос у тебя действительно паскудный, да еще с таким
украшением...
Напутствуемый божьим словом, брат Макарий двинулся в путь. Отойдя от
монастыря на почтительное расстояние, он затянул веселую песенку, то и дело
обмениваясь поклонами с прохожими, спешившими на ярмарку.