"Ярослава Кузнецова, Анна Штайн. Чудовы луга " - читать интересную книгу автора

Может, даже связки разорваны. Ну, левая - не правая, тоже не страшно.
Молодой мальчишка, восстановится рука. Пока в тепле не появились запоздавшие
отеки, пока обморок расслабил мышцы, пока парень не чувствует боли -
поторопимся.
Подвинув пациента, Ласточка села на лавку, подоткнула юбку, разула
правую ногу. Ухватила мальчишку за кисть обеими руками, а босую пятку
воткнула ему подмышку, нащупывая головку кости. Надавила как следует,
одновременно потянув на себя и поворачивая по оси худую вялую руку. Головка
вошла на место, раздался характерный щелчок.
- Ого!
Угольщик Васк поставил на половик дымящееся ведро. Воззрился на голую
ласточкину ногу. Ласточка окинула его уничижительным взглядом и спокойно
одернула юбку.
- Поможешь мне сейчас. Я одна его не подниму, а придется ворочать.
- Ласточка, окстись, мне уже пора дома быть, жена заругает!
- А мне пора десятый сон видеть, Васк. Тащи сюда ведро. И вон тот таз
тоже тащи. И сними свою робу грязнющую, и так уже на полы натряс!
Штаны найденыша еще можно было спасти, и Ласточка стянула их со всей
осторожностью. Ниже пояса увечий оказалось немного, только несколько синяков
и старый шрам на бедре. Добавив в воду уксуса, Ласточка принялась наскоро
обмывать пациента, одновременно командуя Васку принести бинты из ларя и
скатать полотняный валик для подкладывания подмышку больного.
Васк приподнимал мальчишку и поддерживал, пока Ласточка туго-натуго
обматывала его полотняным, резаным по-косой, бинтом. Вправленную руку она
примотала к туловищу до локтя, и едва успела сделать повязку-косынку, как
больной вздрогнул, попытался вздохнуть и закашлялся.
- На бок, его, Васк. Во-от так... - ухватив мальчишку за волосы,
свесила его со скамьи, одновременно выдвигая ногой тазик.
Ласточка была женщиной аккуратной и предусмотрительной, и не любила
переделывать работу.
Тощее тело несколько раз содрогнулось, в тазик изверглось некоторое
количество желчи с пеной. Мальчишка давно ничего не ел. Парня еще немного
покорчило всухую, потом Ласточка вернула его на скамью.
Теперь пациента трясло от слабости и холода. Ласточку вдруг саму
передернуло, словно ледяной ветер с улицы ворвался в дом. Склянки на столе
задребезжали.
Парень со свистом втянул воздух и заморгал. Иней на ресницах, наконец,
растаял, потек по щекам пресными слезами. Парень зажмурился, дернул
привязанной рукой, еще раз моргнул и, наконец, увидел Ласточку. Глаза у него
были мутные и зеленые, как болотная трава.
- Ну, - спросила Ласточка, - Живой? Рано помирать собрался. Господь
тебе побольше отсыпал...

...Скрипит игла. Скрипит колесо. Осенним дождем текут воспоминания.
Фыркают и звенят сбруей лошади.
Возчик зашебуршился снова, ругнулся под нос за стеной. Фургон резко
дернулся и остановился. Ласточка схватилась за край полога, вымочила пальцы.
- Вона, - сказал он. - Гляди ко.
Проводник хмыкнул, что-то глухо стукнуло.
- На, выпей. На это дело натрезвяк смотреть вредно.