"В.Н.Кузнецова. Горбун " - читать интересную книгу автора

- Я позвоню, - глухо долетел до меня ответ.
Я медленно закрыла дверь и постояла в задумчивости, держась за ручку,
потом опять открыла ее и выглянула наружу. Темная пелена заволакивала небо,
и уже начал накрапывать слабый дождь, обещая в скором времени усилиться. Мне
было тревожно и неуютно, а в сердце закрадывался смутный страх. Если бы
сейчас вернулся горбун и предложил мне пешком обойти все бары и пивные в
округе, я бы, пожалуй, предпочла помочь ему в его поисках, лишь бы не
оставаться одной в пустом доме, в этих погружающихся в сумерки комнатах. Во
мне поднимался непонятный, темный, беспричинный страх, не поддающийся
убеждениям и уговорам, страх, чьи истоки надо искать в жутких сказках,
которыми на Руси на протяжении веков любили запугивать детей и которыми в
изобилии делились со мной в детстве сверстники, сводя на нет систему
воспитания моей мамы. Я не знаю, где благополучные дети из интеллигентных
семей добывали многочисленные сведения о потусторонних силах, подстерегающих
неосторожного ребенка, но описания пришельцев из другого мира были настолько
подробными, что наши детские сердца трепетали от ужаса, когда после обмена
новостями надо было расходиться по домам и в пустом подъезде преодолевать
какой-нибудь затемненный пролет лестницы. Глупо сравнивать ужас ребенка,
мчащегося на свой этаж, со страхом тридцатилетней девицы, не решающейся
отойти от двери, но мне казалось, что природа этих чувств одна и кроется в
потере контроля над подсознанием. Заглуши я страх вовремя, начти рассуждать
о горбуне и его непутевом друге, проанализируй гложущую меня тревогу - и не
стояла бы я сейчас у двери, держась за ручку, словно для того, чтобы
выбежать на улицу, если в доме раздастся шорох или прозвучат шаги. Я
понимала, что кроме меня здесь никого нет, двигаться и шевелиться некому, но
сердце учащенно билось, и справиться с собой я не могла.
На что только человек не отваживается! Я распахнула дверь настежь и,
встав спиной к косяку, одним глазом посмотрела в сад, а другим следила за
пустой квартирой. Убедившись, что непосредственной опасности нет (и не может
быть), я сделала три быстрых шага вглубь прихожей и повернула выключатель.
Следующей моей целью была гостиная. Когда и ее озарил яркий свет,
смешавшийся с сумерками за окном, я сразу почувствовала себя увереннее.
Оставались кухня и моя комната. У Иры я решила свет не зажигать, чтобы не
позориться перед самой собой.
До кухни и моей комнаты дело не дошло, потому что зазвонил телефон,
заставив меня вздрогнуть. Сердце учащенно билось, когда я поднимала трубку,
и суеверный страх смешался с конкретной тревогой за Мартина. Горбун не мог
доехать до Копенгагена и, должно быть, звонил с дороги. Какого рода вести
хотел он сообщить?
- Я слушаю вас, - нервно сказала я в трубку.
- Жанна, ты? - раздался голос Нонны. - Что у тебя стряслось?
Я была ошарашена этим заявлением. Откуда Нонна знает, что у меня что-то
произошло?
- С чего ты взяла?
- У тебя голос какой-то странный.
А мне-то казалось, что я хорошо владею собой и говорю нормально.
- Так, маленькие неприятности, - объяснила я. - Вчера вечером приходил
Мартин, был очень пьян, и я выставила его за дверь. А сегодня явился его
друг и заявил, что Мартина нигде не могут найти.
- Понятно, - равнодушно сказала она. - Шатается где-нибудь по кабакам.