"Сергей Кузнецов. Полигон " - читать интересную книгу автора Я падал на спину, одновременно выставив дуло "узи" и вспомнив слова
инструктора: "Данная модель сбалансирована таким образом, что почти не имеет отдачи". Ладонь левой руки уперлась в асфальт, и я ловко повис над землей, произведя три одиночных выстрела из автомата. Старшему попал выше колена в левую ногу - отдача все-таки была, - а двум другим, с ракетницами, разбив коленные чашечки левых ног. Своими выстрелами я на несколько секунд опередил толстяка: он таки грохнул из ружья, но уже раненный, падая; пуля ушла в воздух. Несколько мгновений после его выстрела было так тихо, что я услышал гудение фонаря наверху... А потом воздух огласили пронзительные визгливые вопли, мало походившие на крики раненых мужчин. Остальные попятились, с ужасом глядя на меня. Один споткнулся о водителя и кувырнулся через него, но тут же вскочил. Оттолкнувшись ладонью от асфальта, я поднялся на ноги так же легко, как упал. И смотрел только на уцелевших, намеренно игнорируя раненых, чтобы остальным было страшнее. Сейчас они должны меня бояться. Очень бояться! - Я предлагал решить дело миром, - сказал я, делая еще несколько шагов вперед. Они пятились. Они явно не понимали, что я говорю. Страх был везде - и в мозгах тоже. - Вы не захотели. Вы крутые. Дуло автомата, черный безразличный зрачок, смотрело ни на кого и на каждого. - Детская считалочка, - сказал я. - На счет "три" ни одного из вас здесь не будет. "Раз" уже было... "Два" пропускаем... - Я повел автоматом. Мгновение - и они понеслись кто куда. Лишь мелкий со своей бесполезной пневматикой заметался, как тот разбойник из мультика "По следам бременских - Понятен только один язык, - сказал я, - язык силы. В круге света остались трое воющих подранков, я да пострадавшие пассажиры перевернутой "Оки", которые, кажется, боялись меня не меньше, чем тех, кто на них напал. Водитель и девушка отползли за машину, и я их не видел. Клинт подошел к раненым врагам. Двое помоложе почти утратили человеческий облик; обливаясь кровью и слезами, они выли и повизгивали, обнимая раненые ноги ниже перебитых колен, и были похожи на избитых бездомных псов. Ракетницы валялись далеко в стороне. Другое дело - толстяк. Этот лежал нелепо, на боку, поджимая ногу; уже не орал, а лишь шумно отдувался и рыкал время от времени. Не пес - тигр. Ружье лежало неподалеку, и правая рука тянулась к нему растопыренными пальцами, но не доставала, а ползти он не мог. Я наклонился над ним (меня обдало волной подвально-чердачной кислой вони) и приставил дуло автомата к его виску. Толстяк замер, глаза вылезли из орбит, и, похоже, он перестал дышать. - Быстро, - сказал я негромко, - что происходит в городе? Он скривился. - Так ты... Не местный... - Хватит болтать! - Я чуть надавил на "узи", и дуло уперлось в висок толстяка. - Отвечай на вопрос. - Ничего особенного... Все как всегда... - Почему в городе пожары?! Что произошло в "Центральном"?! - Откуда я знаю?! - вдруг заорал он. - Это не мы! |
|
|