"Сергей Кузнецов. Полигон " - читать интересную книгу автора

уползала с места боя. За ней тянулся тонкий кровавый след. Я окликнул ее и
выстрелил в воздух, но она не остановилась.
Мы были совсем близко. Продолжая ползти, она дважды выстрелила в нашу
сторону из пистолета. Вязальщица шарахнулась влево, потом отбросила свой
"Кедр", выхватила из ножен на поясе длинный кинжал и прыгнула вперед, на
ползущую женщину. Короткая схватка, пара ударов - и победа: враг распластан
на спине, Вязальщица сверху, приставив кинжал к подбородку.
Мы с Крестовиком приблизились одновременно.
Немолодое и некрасивое лицо черноволосой женщины (она и одета была во
все черное) было искажено яростью и болью. Она билась под сидящей на ее
груди Вязальщицей, пытаясь вырваться, несмотря на нож. Глаза горели
ненавистью. Вязальщица - даром что тоненькая - держала ее крепко, надавив
коленями на предплечья. Суета соперницы ей надоела, к тому же она не хотела
показать мужчинам, что плохо справляется; она жестко двинула кулаком левой
руки в скулу женщины. Та тихонечко завыла и перестала дергаться.
- Ой! Я знаю эту суку! - радостно сказал Крестовик. - Ильясова баба, из
"Воинов Ислама"! - Он подошел ближе и каблуком ботинка наступил на рану
женщины. Та завыла громче, потом забормотала что-то, снова завыла. - На кого
хайло раззявили, чурбаны?! - заорал он.
Женщина перестала выть, снова заговорила - негромко и быстро, не
по-русски, с ненавистью глядя на Крестовика.
- А чего ж вас так мало в засаде? - спросил я, и она тут же оборотилась
на меня; речь лилась без пауз, я не понимал ни слова, но знал, что в мой
адрес звучат проклятия и угрозы: она словно хотела проговорить их как можно
больше до того, как умрет.
Я махнул Крестовику. Тот убрал ногу.
- Это ведь Багира? - спросил я Крестовика, не отрывая взгляда от
женщины.
- Она! - радостно подтвердил Крестовик. - Надо же! И нам досталось от
праздничного пирога! Прям хоть вертайся к боссу с похвальбой, что мы Багиру
поимели! Пускай он об этом Ильясу сообщит!
- Ну, поиметь себя она вряд ли позволит... - Я присел рядом с
пленницей. - Одна старая женщина, - сказал я негромко (Багира затихла и
пожирала меня своими черными ненавидящими глазищами), - сказала, чтобы я
тебя остерегался. Вижу: не напрасно. Но сегодня не твой день. И в моем
сердце нет жалости.
Она плюнула мне в лицо. Я вытерся рукавом, поднялся и скомандовал
Вязальщице:
- Убей.
Вязальщица молниеносным движением полоснула ножом по горлу Багиры и
отпрыгнула в сторону.
Тело женщины сотрясли конвульсии. Она захрипела, зажала длинный разрез
ладонями, но от давления кровь хлынула сильнее. Она завозила ногами по
земле, не отпуская рану, перевернулась на живот, потом на бок, с трудом
вытянула руку, но до пистолета, отбитого Вязальщицей, дотянуться не могла.
Еще несколько секунд - и все было кончено: Багира так и осталась лежать на
боку, с остановившимся взглядом черных глаз и вытянутой окровавленной рукой.
Мы прошлись по полю боя. Двоих пришлось добить, остальные шестеро -
мужчины разных возрастов, все кавказцы - были мертвы.
Вязальщица подобрала автомат и сказала первую фразу с того момента, как