"Лев Кузьмин. Олешин гвоздь" - читать интересную книгу автора

- Теперь полный порядок. Принимай, Аннушка, пропажу.
От Олешиных ног сразу отпечатались на полу следы, с мокрой рубахи
закапало.
- Горе мое! - опять всхлипнула мама, но быстро справилась и начала
сдергивать с Олеши все мочушки. И рубаху, и майку, и даже трусы. И не успел
голый Олеша съежиться, завернула его в свой длинный, с красными горошинами
халат и поддала рукой по халату чуть пониже Олешиной спины.
- Напугал до смерти! Где вы его, Арсентий Лукич, подобрали?
И опять она всхлипнула, опять собралась подшлепнуть Олеше, да тут
Арсентий придержал ее руку, очень добрым голосом сказал:
- Не надо, не ругай... Он молодец у тебя. Помощник. Он гвоздь нам,
плотникам, подарил. Верно, Олеша?
- Угу! - вскинул тот на Арсентия сразу просиявшие глаза и торопливо
добавил: - Я тебе еще помогу! Хоть сто раз помогу, хоть тысячу!
- Во! - торжественно поднял руку Арсентий. - Слышала? Тысячу раз. -
Потом засмеялся: - Тысячу - не надо, а вот колесо наше завтра ставить в
плотину помоги. Я утречком за тобой зайду.
Олеша чуть не задохнулся:
- Врешь!
- К чему врать? Не вру.
И Арсентий опять, как тогда на реке, провел шершавой ладонью по
Олешиным волосам, а потом шагнул было к двери, да там вдруг остановился.
Остановился, подумал, медленно поднял голову и сказал маме:
- Ты, Анна Матвеевна, вот что... Ты на меня и на мою Марью за тот
разговор не обижайся...
У мамы лицо сразу потемнело. Она хотела взяться за концы платка, но
платка на голове не было, и руки упали.
- На что обижаться? На правду?
- Не такая уж это правда! - взмахнул и словно что-то отсек ладонью
Арсентий. - Я, Анна Матвеевна, подумал, снова прикинул и теперь полагаю:
Федор твой еще вдруг и вернется. Ну, мало ли что? На войне случается
по-всякому! Я об этом и Олеше сказал, не сердись. А меня за то, что я сразу
тебя хоть каплю не обнадежил, прости.
И тут мама тоже подняла голову, схватилась за верхнюю прозрачную
пуговку кофты и хоть горько, но все-таки улыбнулась:
- Спасибо вам.
За окошком в это время забарабанило по мокрой листве еще сильнее.
Раскатисто, но уже не сердито проворчал далекий гром, и мама опять глянула
на Арсентия, вздохнула:
- Льет-то как... Измочит вас до нитки. Переждали бы...
- Не сахарный, не размокну, - засмеялся Арсентий. - Побегу Чижа в
обратный путь сватать. Гром попритих - Чиж, поди, успокоился.
- Спасибо и ему. Обоим вам спасибо, - опять поблагодарила мама.
Олеша кинулся к окошку и через потное стекло увидел, как высокий, чуть
сутуловатый Арсентий, сильно при каждом шаге отмахивая правой рукой, идет
прямо по лужам к черной от дождя калитке. Олеша посмотрел, как эта калитка
распахнулась, потом закрылась, вдруг обернулся к маме и показал ей на окошко
пальцем:
- Вот!
- Что "вот"?