"Анатолий Кузин. Римские каникулы" - читать интересную книгу автора

и следом протягивает ключи. Во фразе сопровождения звучит слово
"Флоренция". Я делаю кислое выражение лица, глотаю кофе, трескаю чашкой о
ресепшен и удаляюсь в номера.
Обед я давно прошляпил. В городе сплошная сиеста и весь народ на
пляже. Пляжи, это отдельная история. Совершенно невозможно кинуть вещи на
песок и пойти плескаться. Абсолютно все пляжи частные, и хоть они и
размечены на отельные участки, но пойти можешь на любой, все равно плати.
Единственное спорное преимущество использование пляжа своего отеля это
бесплатное юзание кабинки для переодевания, к слову, совершенно открытой.
Да и зачем она нужна, если отель находится на пляже и заходить в него можно
в одной майке (желательно подлиннее). С общественной моралью налицо большие
проблемы и не состыковки. По городу ходит народ в плавках, леди рассекают
на своих мопедах в купальниках - но если ты посмеешь снять купальник на
пляже - из-под песка вырастает полицейский любого пола с кобурой и
препроводит в участок, где по слухам ждет выяснение личности и штраф. Hа
моих глазах пару раз уводили. Hо другая крайность - юные нимфетки лет до
четырнадцати гуляют нагишом по пляжу, стайками и устраивают игрища.
Опускаешь глаза и делаешь вид, что усиленно читаешь. И все это под
присмотром загорелых мамаш. У нас так все наоборот.
Предстоящее возвращение с пляжа омрачено стыдом перед Стефанией за
свою выходку. Hо голод не тетка, а ее дежурство заканчивается в 9 вечера.
Если в придачу к сухому пайку на завтрак и пропущенному обеду, я из-за
какой-то девчонки останусь без ужина, то мой засушенный скелет будет
выставлен как очередная местная достопримечательность. Ага, под видом
последствий несчастной любви. Эта мысль так меня веселит, а заодно и
выпитый на жаре коктейль, что я твердым шагом бодро пытаюсь пересечь холл.
Улыбка на прежнем месте, да еще и призывно помахивает листочком,
который оказался запиской от Клаудии с уведомлением, что завтра в 5.40
компания любезно приглашает господина Коуфина на экскурсию в Венецию за пол
цены, сбор на городской площади. Hа радостях извиняюсь перед Стефи и
почему-то приглашаю ее в ресторан.
По-моему она неправильно меня поняла, а может и правильно. Сам я
женщин никогда не понимал. Hе проходящая улыбка погасла. Я совсем теряюсь.
- Coffee, simple.
Что должно было означать - "просто на чашечку кофе". Это было так
нелепо - запасов ее кофе хватило бы перезимовать где-нибудь на Чукотке.
Я отвлекаюсь от анализа собственной глупости и слышу, как меня ставят
в известность, что хозяйка светлых глаз проживает в 20 km. от отеля и ей
необходимо попасть на автобус, "But in next time," она возьмет свою машину
и все будет O.K. Последние слова произносятся очень медленно и четко. Тут
уже гаснет моя глупая улыбка. Для человека привыкшего читать тексты по
диагонали в количестве нескольких экранов в секунду, в тот момент я
соображал очень медленно.
- Really?
- Yes.
Беда.
А почему собственно? Живет она у черта на куличках, и даже обоюдными
усилиями трудно найти невинный повод заехать в гости и оценить местный быт,
к тому же, за рулем, значит будем трезвыми. Hо это ее "O.K." все равно меня
смущает. Ведь встречи с клиентами за пределами отеля им явно запрещены, а