"Олег Куваев. Анютка, Хыш, свирепый Макавеев" - читать интересную книгу автора

- Товарищ прокурор, - бормочу я. - Позовите сюда судмедэксперта. Пусть
он вскроет меня, и вы увидите внутри убитые идеалы. Макавеев глушил их по
голове большими кусками камня.
Просыпаюсь от кашля. Хыш сидит на нарах в майке и курит. В углу Анютка
сшивает какие-то тряпочки.
- Смотри ж ты, - говорит Хыш, - до чего приспособилась к этой жизни.
Он зевает с отчаянным вывертом.
И остаток дня просто куда-то исчезает.
Хыш забрал себе "Беломор", лежит на солнышке. Греет щетинку. Под
треножником безостановочно курится дым. И целый день я наблюдаю, как
мелькают мимо меня ситцевое платьишко и ботинки с загнутыми носками. Анютка
появляется сбоку, сзади и спереди. Она возникает на фоне стен, тундры и
моря. Временами она просто повисает в воздухе.
- Пора идти, - говорю я вечером' Хышу.
- Куда? - лениво спрашивает он.
- Не меня ведь били. Тебя, Хыш, били.
- Это ты верно подметил, Гегелек.
А через минуту он вскакивает в веселом оживлении.
- Эй, мышонок, чукча твой возвращается! - кричит Хыш.
Мы втроем сидим за столом: Хыш, я и темноволосый темнокожий тихий
человек.
- Ты давай, давай, - говорит Хыш и делает рукой понятный всем народам
мира жест. Анюткин отец извлекает из мешка бутылку. Хыш берет на себя
руководство. Раз-два-три-четыре - булькает он в свою кружку. Потом передает
бутылку нам. Северный мужской обычай: каждый льет себе сам. Мы булькаем в
свои кружки. Я с гордостью посматриваю на себя со стороны. Сидят взрослые
мужчины, пьют спирт. Полярный охотник, бывалый человек Хыш и я. Бывалый
человек и полярный охотник хмелеют. Я, наверное, тоже.
- Привет тебе от Макавеева, - пьяным голосом говорит Хыш.
- Макавеев, о-о!
- Гад Макавеев, - говорю я.
- Прибавочная стоимость, - бормочет Хыш. - Ты темный охотник, ты не
знаешь, что такое прибавочная стоимость, а я знаю. Я работал однажды с
оч-чень уч-ченым жуком. Он мне говорил, как раньше выдумали прибавочную
стоимость. Но я умнее того жука, я понял его по-своему.
- Слышал ты звон, Хыш, - говорю я. - Это из буржуйской политэкономии.
- Нет, - спорит Хыш. - Ты сопляк. Я знаю: каждый человек вроде невелик.
Но в нем есть добавка. Добавку можно взять, если сумеешь. Вот друг Рычин.
Это хорошо. Но я знал, что у него есть еще и бутылка. И видишь, прав. Тоже
политэкономия.
- Макавеев, о-о!
- Макавеев тоже знает политэкономию.
Я ухожу от этой пьяной дребедени. Сегодня мир синего цвета. По морю
прыгает зыбкая рябь. Я обхожу избушку и вижу Анютку. Она сидит на завалинке
под самым окном. Серьезно жует пряник. На земле перед ней стоит большой
деревянный ящик. Лупоглазая дура-кукла прислонена к окну. Я наклоняюсь над
ящиком. Он почти весь забит книгами. "Робинзон Крузо", "Путешествия по Южной
Африке" Ливингстона, "Мойдодыр" и книжка академика Тарле о Наполеоне. - Это
тебе отец подарил, Анютка? - Нет, - шепчет она.
Я открываю "Робинзона". "Веселому чукотскому лучику Анютке. Вырастай