"Генри Каттнер. Холодная война" - читать интересную книгу автора

Пусть, думаю, считает, что я отстал. А дядюшка тем временем яростно
препирался с кассиром, потом залез в карман штанов и вынул серебряный
доллар. Тот, в кассе, вроде как поуспокоился.
Паровоз уже дымил где-то за станцией, когда дядюшка Лем вылетел из-за
угла. Времени не оставалось. Я кинулся за ним. И признаюсь вам, что
последнюю дюжину-другую ярдов я пролетел, ну да никто вроде этого не
заметил.
Когда-то, когда я был еще сосунком, в Лондоне, где мы тогда жили,
случилась Великая Чума и нам, Хогбенам, пришлось живенько выметаться
подобру-поздорову. Я помню гвалт, который стоял при этом в том самом
Лондоне. Так вот, доложу я вам, он ни в какое сравнение не шел с тем, что
творилось на улицах столицы штата, когда наш поезд, наконец, прибыл туда.
Времена меняются, я полагаю.
Свистки свистят, гудки гудят, радио орет, аки оглашенный. Вот уже
действительно, каждое новое изобретение рода человеческого за последние два
века оказывалось громче предыдущего. У меня тут же голова разболелась,
прежде чем я догадался, ну как там Па это называет, - во, повысить порог
слухового... чего-то там. Попросту отключить уши.
Дядюшка Лем и не догадывался, что я был рядом. Я принимал, конечно,
меры предосторожности, чтобы оставаться незамеченным, но он сам был так
озабочен, что ничего не замечал вокруг. Я проследовал за ним сквозь толпу на
вокзале, а потом вдоль широкой улицы, полной автомобилей. Это было таким для
меня облегчением - убраться подальше хотя бы от этих поездов.
Мне всегда было неприятно представлять, что же происходит внутри
чайника, когда он закипает. Те самые крошечные зверушки, которых и видно-то
еле-еле, носятся там, должно быть, как угорелые, сталкиваясь лбами. А вокруг
все горячее и горячее. Жуть!
А уж о том, что творится внутри автомобилей, которые проносятся мимо, и
вовсе думать не хочется.
Дядюшка Лем, похоже, хорошо знал дорогу. Он несся по улице с такой
скоростью, что мне приходилось напрягать всю свою волю, чтобы топать ногами,
а не полететь ненароком. Я все думал: а может стоит связаться с кем-нибудь
из наших, на всякий случай, если случится какая пакость, но связаться-то
было вроде как не с кем. Ма сейчас была в церкви, и я очень хорошо помню
взбучку, которую она мне учинила после того, как воздух перед лицом
преподобного Джонса заговорил вдруг моим голосом. Этот преподобный еще к нам
не привык.
Па сейчас лежит в дымину пьяный. От него никакого толку не добьешься.
Если попробовать обратиться к Деду, можно ненароком разбудить Малыша Сэмми,
а этого я боялся пуще смерти.
Дядюшка несся вперед как угорелый. Только ноги мелькали в клетчатых
штанах. Он тоже был обеспокоен, доложу я вам, до крайности. Почище меня. Вот
он заметил на углу толпу, которая сгрудилась вокруг большого грузовика, и
почесал прямиком туда.
На грузовике какой-то человек потрясал бутылками в обеих руках и держал
речь к толпе.
Кажется, он толковал что-то насчет головной боли. Я слышал его еще от
угла. Над кузовом было протянуто полотнище, а на нем написано:

"ПУ ЛЕЧАТ ГОЛОВНУЮ БОЛЬ".