"Сергей Кутолин. Situs (новеллино, стансы, параллели)" - читать интересную книгу автора

идеями старика Потанина, даже вслух поговаривал об отделении Сибири от
России и был заключен в концентрационный лагерь, откуда затем выпущен по
амнистии в связи с пятилетием Советской власти, а публично в Кемерово
высказывал свое мнение о том, что "надежды на американцев не оправдались ".
Теперь эти слова вспоминались Александру как пророчество. А в то далекое
время все эти витийства его брата, обучавшегося на химическом факультете
Технологического института в Томске, всем им казались чистой ахинеей
недалекого юнца. Дело "Промпартии", "Шахтинское дело", а затем и кировский
поток..., того самого Кирова, который в Томске устраивал забастовки
булочников и вместе с Валерой Куйбышевым организовывал студенческие
беспорядки и которого пристрелил Николаев, когда увидел, что Мироныч,
стосковавшийся по женской ласке, прямо не снимая шинели, шевелился на его,
Николаева, жене. Время человеку не хватало... должен был идти на
заседание.... И слегка размагничивал, таким образом, психику от перегрузок
текущего дня...Разве мог он, Александр, вместе с "папочкой" оценить
надвигающиеся свершения индустриального строительства целого Государства,
где бесплатный труд становится мерой и нормой большинства людей, если эти
люди хотят жить и если их принадлежность к рабочему классу, крестьянству
сомнительна, а "прет из них обыкновенная буржуазная сволочь и больше
ничего". Государству нужна новая техническая интеллигенция, а не
старорежимная от "каких - то цесаревичей Алексеевых". "Если враг не
сдается, - его уничтожают...". Но, если враг сдается, то его тоже
уничтожают, но рабским трудом на благо строительства социализма и коммунизма
за те нищенские пайки, которые они должны заслужить и не только рабским
трудом, но и наушничеством на своих близких и родных". Ведь жена
Всероссийского старосты Калинина "настучала" на своего родного брата,
заставила его самого явиться к следователям, а те, состроив "Дело", и
расстреляли его. Если уж наверху власти так устроено, то, что же говорить об
остальных жителях страны, строящих семимильными шагами социализм, -
Государство справедливости? И в это время, после кировского потока, Томск
становится не только городом, где строго и неустанно работала машина
исправления буржуазных перекосов общества, поставляя дармовой труд рабочих,
крестьян и специалистов в самые разные места технического и военизированного
производства, но где в ступе человеческой уравниловки перемешивали и людей
искусства, всяких клюевых, мандельштамов, белых и черных поэтов...."Папочка"
с этой машиной бесправия пытался заключить как бы своего рода перемирие....,
смотрите мол, мы никакого вреда для власти не представляем. Органы в кожанах
и с большими револьверами появлялись у них дома, засиживались за чайными
столами, с интересом просматривали семейные, толстые кожаные альбомы, как бы
приглядывая их для своих коллекций, а затем в одно прекрасное утро явились к
ним, да и увели отца, его самого да его жену, грузную телом женщину. И с
этого момента они все навсегда исчезли для своих родственников, словно их и
не было на Земле. Правосудие новых людей работало круглосуточно. Но с отцом
и женой он никогда не встретился, если бы не общая статья, по которой велось
следствие: "Монархический заговор". А такого никогда в помине не
существовало. Не было просто такого заговора. И вот он стоит со своими якобы
подельщиками и в том числе отцом и женой, стоит в голом виде, стоит в
подвальном помещении каменного дома, расположенного в центре Томска рядом со
зданием бывшего Дворянского собрания, стоит лицом к дощатому щиту. А сзади
них никакой команды не раздается, а просто те люди, которые позади них