"Генри Каттнер, Кэтрин Л. Мур. Истории о Хогбенах" - читать интересную книгу автора

денарий, и он сказал, что стащил его еще у какого-то Юлия Цезаря и денарий
дорог ему как сувенир, па опустошил кувшин пшеничной и от него я ничего не
добился, а у малыша нашлось всего три доллара. В карманах Неотразимчика я
обнаружил лишь старое скворчиное гнездо и в нем два яйца.
- Ничего, утро вечера мудреней, - сказал я и спросил у плюгавого: - А
золото вы берете, мистер?
Ма опять влепила мне затрещину, плюгавый же страшно развеселился и
сказал, что золотом будет еще лучше. Наконец он вышел и направился в лес и
вдруг припустил так, что пятки засверкали: навстречу ему попался енот с
пучком веточек в лапках для костра. Значит, наш Лемуэль проголодался.
Я стал искать металлолом, чтобы к завтрашнему дню превратить его в
золото, но назавтра мы уже очутились за решеткой.
Мы все могли читать мысли обыкновенных людей и заранее узнали об
аресте, но не стали ничего предпринимать. Папин па собрал всех, кроме малыша
и Неотразимчика на чердаке и объяснил, что нам надо хранить втайне свои
способности и не возбуждать подозрений местных жителей.
Во время его спича я загляделся на паутину в углу, и папин па заставил
мои глазные яблоки повернуться в его сторону, а затем продолжал:
- Стыдно мне за здешних мошенников, но нам лучше им не перечить.
Инквизиции теперь нет, и нашему здоровью ничто не угрожает.
- Может, лучше спрятать печку? - спросил было я, но получил от ма
очередную затрещину за то, что перебиваю старших.
- Только хуже будет, - пояснила она на словах. - Утром здесь шныряли
сыщики из Пайпервиля и все высмотрели.
- Вы пещеру под домом сделали? - спросил папин па. - Вот и отлично.
Спрячьте нас с малышом в пещере, а сами идите. - И добавил со старинной
вычурностью, которую любил: - Сколь жалка судьба человека, засидевшегося на
этом грешном свете и дожившего до мрака времен, освещаемых лишь солнцем
доллара. Пусть встанут деньги мошенникам поперек горла... Не надо, Сонк, я
сказал просто так, не заставляй их глотать доллары. Постараемся, дети, не
обращать на себя излишнего внимания. Как-нибудь выкрутимся.
Папин па с малышом залез в пещеру, а нас всех арестовали и отправили в
Пайпервиль, где поместили в здание со множеством клеток, похожее на птичник.
Похрапывавшего Неотразимчика тоже выволокли, он так и не проснулся.
В птичнике-тюрьме па применил свой любимый трюк и ухитрился напиться.
Надо вам сказать, это даже был не трюк и не фокус, а настоящая магия. Сам па
не мог его толком объяснить и сбивался на какую-то чертовщину. Он говорил,
например, что алкоголь в теле человека превращается в сахар. Но как же он
превратится в теле в сахар, если попадает не в тело, а в живот? Тут без
колдовства не обойдешься. Мало того, па говорил еще, что с помощью ферментов
навострился сахар у себя в крови превращать обратно в алкоголь и оставаться
навеселе, сколько хочешь. Видно, эти его приятели ферменты были форменные
чернокнижники! Правда, он чаще отдавал предпочтение натуральному спиртному,
но проделки колдунов ферментов не раз сбивали меня с панталыку...
Из тюрьмы меня привели в какое-то помещение, заполненное людьми,
предложили стул и начали допрашивать. Я прикинулся дурачком и твердил, что
ничего не знаю. Но вдруг один субъект объявил:
- Эти горцы абсолютно первобытные люди, однако у них в курятнике
урановый реактор! И они, конечно, не могли построить его сами!
Публику настоящий столбняк хватил.