"Генри Каттнер, Кэтрин Л.Мур. Планета - шахматная доска. Пер. - Н.Гузнинов." - читать интересную книгу автора

нашем поражении". Ну и что? Такая постановка вопроса сваливает всю
ответственность на плечи шефа... и он должен либо решить уравнение, либо
сойти с ума. Так ты себе это представлял?
- Более-менее. - Дю Броз закусил губу. - Этот пациент номер Эм-двести
четыре понял, какое значение имеет уравнение и сбежал в безумие. Видимо,
он решил часть уравнения и не нашел в нем смысла. Само это уравнение
является оружием, а не его побочные эффекты.
- Если никто не будет над ним работать, враг решит его первым. Уже
сейчас им не страшны силовые поля. На что же они будут способны, когда
выдоят его до конца!.. Нет, мы должны работать над ним, но не так, как это
представляет Календер. Этот идиот думает, что можно вылечить проказу
гауптвахтой.
- А что, если стереть из памяти шефа воспоминания о сегодняшних
событиях, - медленно произнес Дю Броз, - а на их место поместить
безвредные псевдовоспоминания? Мы расскажем ему обо всем, только когда
лишим это уравнение ядовитых зубов.
- Отлично придумано, - похвалил Пелл. - Этот фокус снимет с шефа
непосильный груз ответственности. Этим займешься ты. Я еще не уверен... -
он взглянул на часы. - Прежде всего нужно заняться шефом. Подожди меня
здесь.
Он вышел. Дю Броз подошел к столу и принялся просматривать фотокопии
и бумаги. Некоторые символы показались ему знакомыми, других он никогда
прежде не видел. Однако он заметил, что число "пи" принимает произвольное
значение. Может, все дело в этом?
Нет, лучше не смотреть. Он взглянул на пробу в одно из окон, но
пейзаж расплылся перед глазами. Может ли уравнение и вправду довести до
безумия?
Конечно. Каждое уравнение - это конкретная запись определенной
абстрактной проблемы. Возьмем, к примеру, известный опыт с возбуждением
невроза страха у белой мыши. Дверь с грохотом захлопывается, когда мышь
этого не ожидает, отрезая ей доступ к еде. Через некоторое время животное
сжимается от страха и дрожит. Нервный срыв.
Завершение этой бесконечной войны было бы благословением. Но не в
роли же побежденного!
Только не этим врагом. Многолетнее внушение привею к тому, что такая
возможность вообще не рассматривалась. Люди уже привыкли к войне, они даже
не испытывали к врагу особой ненависти. Однако очень хорошо знали, что
проиграть нельзя.
Обе стороны бросали бомбы, роботы вели свои механические битвы. Но
настоящими воинами были инженеры, передвигавшие фигуры по шахматной доске
этой войны и создававшие все новые гамбиты. Дипломатов больше не было,
необходимость в них отпала. С врагом не поддерживалось никакой связи, если
не считать неожиданных посылок, с ревом падавших с небес.
Такие посылки получали - и отправляли - обе стороны. Однако они были
не такими уж убедительными. Воздушные торпеды не могли повредить строго
охраняемые нервные узлы какой-либо из сторон.
- Мистер Пелл, - произнес голос из коммутатора, - прибыл курьер от
Военного Секретаря.
- Мистер Пелл занят, - ответил Дю Броз. - Скажи, пусть подождет.
- Он утверждает, что это срочно.