"Генри Каттнер, Кэтрин Л. Мур. Ярость" - читать интересную книгу автора

исчезнувших, как динозавры старой Земли, и почти по таким же причинам, -
как воплощенье великолепной романтики. Но он понимал причины такого
восприятия и в глубине души насмехался над собой. Не вольные товарищи, а
связанные с ними представления о свободе - вот что в конечном счете
очаровывало их всех.
В сущности они не хотели такой жизни. Она ужаснула и отпугнула бы
большинство людей, грациозно предававшихся в руки каждого, кто предлагал
им моральную или умственную поддержку.
Сэм читал о пионерских днях Венеры с свирепой жаждой. Человек может
всего себя отдать борьбе с таким соперником, как дикая планета, с которой
борются поселенцы. Он с горящей ностальгией читал о старой Земле, о ее
широких горизонтах. Он напевал про себя старые песни и старался
представить себе вольное небо.
Беда его заключалась в том, что его собственный мир был простым
местом, усложненным лишь искусственно, но так, что никто не мог бы
поранить себя об окружающие барьеры: эти барьеры тоже были искусственными
и падали при столкновении. Когда колотишь их одной рукой, другой нужно их
придерживать.
Единственным достойным противником, найденным Сэмом, оказалось время,
длинная сложная протяженность столетий, которых - он знал это - ему не
прожить. Поэтому он ненавидел мужчин, женщин, весь мир, себя самого. За
отсутствием достойного противника он сражался со всеми.
И так продолжалось в течение 40 лет.
Все это время оставалось справедливым одно обстоятельство, которое он
осознал смутно и без особого интереса. Голубой цвет трогал его так, как
ничто не могло тронуть. Он объяснил это частично рассказами о старой Земле
и ее невообразимо голубом небе.
Здесь же все было пропитано водой. Воздух на поверхности тяжел от
влаги, облака тоже провисали от воды, и серые моря, одеялом покрывавшие
башни, вряд ли были более влажными, чем облака и воздух. Поэтому голубизна
утраченного неба прочно связалась в сознании Сэма со свободой.
Первая девушка, с которой он вступил в свободный брак, была маленькой
танцовщицей в кафе на одном из Путей. Она надевала скудный костюм из
голубых перьев цвета забытого неба Земли. Сэм нанял квартиру на одной из
отдаленных улиц башни Монтана, и в течение шести месяцев они ссорились
здесь не больше, чем другие пары.
Однажды утром он вернулся туда после ночной работы с бандой Шеффилда
и, раскрыв дверь, ощутил какой-то странный запах. Тяжелая сладость висела
в воздухе и острая, густая, чем-то знакомая кислота, которую не многие в
башнях смогли опознать в эти упадочные дни.
Маленькая танцовщица, сжавшись, лежала у стены. Лицо ее было закрыто
бледно окрашенным цветком, лепестки которого сжимались, как многочисленные
пальцы, крепко прижимая цветок к ее черепу. Цветок был желтый, но прожилки
лепестков теперь стали ярко-красными и красная жидкость текла из-под
цветка на голубое платье девушки.
Рядом с ней на полу лежал цветочный горшок, разбросав зеленую
обертку, в которой кто-то послал ей цветок.
Сэм никогда не узнал, кто это сделал и зачем. Возможно, какой-то его
враг мстил за прошлые оскорбления, возможно, один из друзей - некоторое
время он подозревал Слайдера - боялся, что девушка возьмет над ним слишком