"Генри Каттнер. Темный мир" - читать интересную книгу автора

внимания на то, что находился не на привычной, твердой, родной Земле.
Но странная вещь. Что-то знакомое было в этих сводчатых залах с
бледными стенами, мимо которых я шел рядом с Матолчем, такое же знакомое,
как и в сумеречном лесном пейзаже, простиравшемся до горизонта, который я
увидел из окна моей комнаты.
Эйдери, Медея, Матолч, Совет.
Эти слова были важны, как будто я когда-то знал их хорошо на чужом
языке, который потом забыл.
Подпрыгивающая походка Матолча, легкий размах его мускулистых плеч,
свирепая улыбка полных губ из-под рыжей бороды - все это было не ново для
меня.
Он пристально наблюдал за мной своими желтыми глазами. Внезапно он
остановился перед красной портьерой и, заколебавшись, откинул ее,
приглашая войти.
Я сделал шаг и остановился, глядя на него.
Он кивнул головой, как будто был чем-то доволен. Но лицо его так и не
изменило своего вопросительного выражения.
- Значит, ты все-таки кое-что помнишь? Достаточно, чтобы понять, что
это не комната Медеи? И все-таки войдем сюда на минуту. Я хочу поговорить
с тобой.
Следуя за ним по винтовой лестнице, я внезапно понял, что он говорит
не по-английски. Но я понял его так же, как понимал Эйдери и Медею.
- Ганелон?
Мы очутились в застекленной комнате-башне. В дымном воздухе неприятно
пахло и угли еще дымились на жаровне-треножнике, стоявшем в самом центре
комнаты. Матолч указал мне на кресло рядом с окном. Сам он небрежно уселся
рядом.
- Интересно, много ли ты помнишь? - сказал он.
Я покачал головой.
- Совсем немного. Но достаточно... чтобы не совсем доверять.
- Значит, искусственные воспоминания землянина все еще сильны. Гэст
Райни сказал, что рано или поздно ты все вспомнишь, но что на это
потребуется время.
Как икона, - подумал я, - одна запись на другой. Но Ганелон все еще
был чужим, я оставался Эдвардом Бондом.
- Интересно, - сказал Матолч, мрачно глядя на меня. - Ты много лет
провел в ссылке, не поменялся ли ты целиком. Раньше ты всегда... ты
ненавидел меня, Ганелон. Скажи, ты ненавидишь меня сейчас?
- Нет, - сказал я. - По крайней мере, не знаю. Мне кажется, что я
тебе не доверяю.
- У тебя на это есть причины. Если ты вообще хоть что-то помнишь. Мы
всегда были врагами, Ганелон, хотя и зависимыми один от другого нуждами и
законами Совета. Должны ли мы быть врагами и дальше?
- Это от многого зависит. Я вовсе не хочу иметь врагов - особенно
здесь.
Матолч нахмурил свои рыжие брови.
- О, это не речь Ганелона! В старые добрые времена тебе было все
равно, сколько врагов у тебя будет. Если ты изменился настолько, то нас
всех может ожидать большая опасность.
- Я ничего не понимаю, - сказал я. - Я почти ничего не понимаю из