"Дмитрий Кустуров. Сержант без промаха (про войну)" - читать интересную книгу автора

развернувшегося как их отклик на призыв сестры милосердия Зины
Туснолобовой-Марченко, которая после ранения на фронте перенесла девять
операций и продолжала борьбу за победу уже другим средством -- силой слова,
выступая перед рабочими заводов Урала прямо с носилок. Я помню, среди
снайперов фронта это движение началось именно с обращения Федора Охлопкова и
его боевых друзей, напечатанного во фронтовой газете "Вперед на врага". А о
том, как Федор Матвеевич сражался во время Витебской операции в июне 1944
года, рассказано мною в книге "В пути к Великой Победе" (М.,1975, с.44).
Заверяю Вас, дорогие товарищи, именно благодаря подвигам таких, как
Ф.М.Охлопков, была достигнута нами победа над германским фашизмом.
Таким остался в моей памяти один из выдающихся снайперов Великой
Отечественной войны Федор Охлопков. И я искренне рад, что Федора Матвеевича
не забывают земляки и делают все для того, чтобы увековечить его славное
имя.
Маршал Советского Союза
г.Москва. 29 января 1980 г. И.Х..БАГРАМЯН.
Письмо-отклик маршала было опубликовано как предисловие при первом
издании повести на якутском языке в 1980 году.

ПЕРВЫЙ БОЙ


Полк по проторенной в снегу тропинке пересекает Волгу. Бойцы идут
гуськом туда, где сквозь пелену морозного тумана проступает густая и мрачная
стена леса. Повсюду видны круглые, оставленные снарядами проруби: одни уже
замерзли, другие еще курятся. Небосклон от заката исполосован так, будто
кто-то провел по нему огромной пятерней, измазанной сажей и кровью.
Перекладывая пулемет с одного плеча на другое, Федор обернулся. Колонна
тянется змейкой до самой церкви села Мигалово. "Много нас, -- успокоение
подумал Федор. -- Вот разве что на засаду напоремся... В гражданскую белые
только и знали, что устраивали засады и нападали из-за угла. А ведь фашисты
и белобандиты схожи, должно быть".
Как бы подтверждая его опасения, гул боя, весь день сопровождавший
колонну, начинает отдаляться и в наступившей тишине слышен лишь стук колес
далекого поезда да кряхтение солдат. Полк втягивается в лес. Стволы сосен
холодны и насторожены. Кажется, из-за каждого из них в любую секунду может
раздастся выстрел. Бойцы тяжело дышат, а вот своего двоюродного брата
Василия, идущего следом, Федор не слышит, как будто тот растворился во
внезапно воцарившейся тишине. "Как ты?" -- хочет спросить Федор, но
сдерживает себя. -- "Зачем? Ничего ведь не случилось".
Во время обучения военному делу и по пути на фронт, кроме щемящих
воспоминаний о мирной жизни и родном доме, бойцы, в основном, судили-рядили
о том, что их ждет на войне. Василий, правда, ни разу не заикнулся о смерти.
Только однажды в поезде, как бы между прочим, попросил Федора: "Если
меня ранит, родным не сообщай. После сам напишу". Обычно же брат спокойно и
невозмутимо приговаривал: "Люди же воюют, а мы чем хуже?" "Молодой он.
Молодому так и положено". -- думает Федор.
Все же он не удержался и обернулся. Брат удивленно поднял на него
глаза:
--Что?