"Александр Кушталов. Домашние тапочки и пчелы " - читать интересную книгу автора

несмотря на свою относительную дороговизну. И, если уж мне представилась такая
возможность, то я хотел бы заказать "Macallan" 1946 года издания - это,
наверное, сказка! Я видел только фотографию этого выпуска в интернете, на
сайте компании - каждая бутылка продается в изысканном деревянном футляре,
обитом дорогой кожей, рядом с бутылкой вложен сертификат с красной сургучной
отвисающей печатью. Само собой, что все подобные бутылки имеют свой,
уникальный номер, и количество их быстро тает.
- И сколько может стоить эта щенячья радость?
- Не так уж дорого, как может показаться: около пятисот фунтов.
- Ничего себе - недорого! - крякнул Ширемырдин. - За бутылку обыкновенного
самогона.
- А я сразу предупреждал, что это удовольствие дорогое! Могу успокоить
только тем, что на рынке виски есть изысканные раритеты, оставшиеся в
количестве нескольких бутылок. Вот они могут стоить в десятки раз дороже, но
цена при этом заранее не объявляется, нужно конкретно договариваться с
держателем товара.
- Ладно, успокоил! Насчет заказанного "роллс-ройса" - напиши мне название
на бумажке, я отдам своим ребятам на отработку. Себе, кстати, отдельно закажу
- не так уж это оказалось и дорого.
Холмский достал перьевую авторучку с золотым пером и на своей визитке
написал нужную строчку. Ширемырдин стремительно убыл вместе со своим Стасом в
гольф-клуб под Нахабино: говорили, что там, возможно, сегодня будет сам
президент, по случаю открытия новых кортов. Вслед за ним отбыл и Соколов,
одарив Холмского двумя дежурными благодарностями за фактическое раскрытие дела
- от себя и от генерала Орлова.
- Ну, что Александр! - сказал я, посмеиваясь, когда мы остались одни, -
остался ты у разбитого корыта. Плакали твои десять тысяч баксов.
- Рыдать не буду! - улыбнулся Холмский. - Во-первых, за счет Ширемырдина я
съездил в интересные места, где никогда другим образом не побывал бы; в этих
местах я, кстати, прекрасно успел отдохнуть и очень содержательно поговорил о
жизни с приятным человеком. Во-вторых, я защитил этого невинного человека, а
это немало и само по себе. В третьих, самое главное, у меня снова появилась
вера в людей, если они еще способны на такие поступки. И, наконец, я все-таки
получил за это дело бутылку довольно дорогого виски - этого всего не так уж и
мало, Валерий, особенно если учесть, что все это было проделано всего за два
дня!
- Но мне-то ты расскажешь, где сейчас обретается исчезнувший бухгалтер? -
спросил я Холмского - Я сгораю от любопытства.
- Охотно, если ты этого желаешь, - живо откликнулся Холмский. - Все
указывало на то, что он должен был осесть на Полтавщине, в тех краях, где
прошло его детство, где остались могилы его предков, а, возможно, и какая-то
слабо доказуемая собственность. Но Серебряков прекрасно понимал, его будут
разыскивать. И он стал искать другие варианты. И ему повезло. Отдыхая как-то
на лавочке Тверского бульвара он познакомился с интересным человеком, Федором
Ивановичем, который давно жил почти такой жизнью, о которой он стал мечтать.
Выйдя на пенсию, Федор Иванович купил дом в деревеньке Агламазово, что под
Старой Рязанью, завел там пчел, и на весь летний сезон уезжал туда, а зимовал
в Москве.
Они подружились; Федор Иванович неоднократно приглашал Серебрякова в
гости, и когда настала пора решительных действий, Дмитрий Харитонович решил