"Олег Курылев. Руна смерти " - читать интересную книгу автора

холодным пламенем темных рубинов. Потом он снова заворачивал каждый камень в
отдельный листок папиросной бумаги и прятал в своем тайнике под
подоконником.
Одного боялся Цибелиус: бомбы падали всё чаще. Стало доставаться и
небольшим городкам вроде Альсдорфа. Не дай бог, попадет в этот дом и вместе
с сестрой, на которую ему было, по большому счету, наплевать, завалит и его
надежду на спокойную старость.
И вдруг, в августе 1944 года, Цибелиуса неожиданно вызвали в Берлин и
велели по возвращении в Берген-Бельзен сдать дела новому начальнику лагеря.
После этого ему надлежало прибыть в распоряжение департамента личного
состава СС для получения нового назначения.
Собирая камни, он изрядно запустил работу, снизив показатели вверенного
ему хозяйства. Были на него и жалобы. В эти августовские дни по всей стране
выявляли заговорщиков и тех, кто им сочувствовал. Заодно мели и тех, кто не
справлялся с работой. Многих отправляли на фронт, многих просто меняли
местами, тасуя, как карточную колоду. Людей не хватало.
Вернувшись в лагерь, Цибелиус пришел к Ларсену и молча поставил на стол
бутылку коньяка. Он был, как всегда, в черном мундире, рубашке цвета табако
и съехавшем куда-то под низ живота поясном ремне с кобурой. Его расстегнутый
галстук болтался на золотой заколке в виде маленького имперского орла.
Повязку со свастикой в лагере он не носил.
Ювелир достал из шкафчика стаканчик, а когда комендант жестом дал
понять, что нужен и второй, поставил рядом второй.
- Меня переводят в другое место, - сказал лагерфюрер, выпив налитую до
краев рюмку. - Но я позабочусь о тебе. Душно здесь, - сказал он, немного
помолчав, - пойдем пройдемся. Нужно поговорить. - И, оставив почти полную
бутылку на столе, направился к выходу.
Они спустились вниз и сразу оказались у раскрытых центральных ворот.
Под конвоем охраны возвращалась покрытая белой пылью группа заключенных,
мостивших неподалеку от лагеря площадку под зенитную батарею. Солнце уже
садилось, но было душно, как перед дождем. Прыгая под ногами, щебетали
птицы. Двое сомлевших часовых у ворот, увидев коменданта, подтянулись.
Цибелиус, засунув руки в карманы галифе, не спеша вышел за ворота. Следом
хромал Ларсен. В лагере он не носил свой ботинок с тайником - его следовало
беречь для дела, - поэтому хромал не так сильно. Захмелев после полной
рюмки, он что-то говорил коменданту о каких-то списках. Они отошли на
несколько шагов от ворот, и Ларсен, прикрыв глаза рукой, посмотрел на
закатное солнце. Рассуждая о предстоящей грозе, приближение которой он
ощущал ломотой в костях, он прошел еще немного вперед. В это время Цибелиус
достал из кобуры парабеллум и, не вынимая левую руку из штанов, поднял
правую и выстрелил Ларсену в затылок. Затем он подошел к уткнувшемуся лицом
в щебенку ювелиру и смотрел, как из-под его головы вытекает а тут же
впитывается в щебень струя темной крови. Солнце уже не освещало это место, и
она не имела никакого сходства с цветом Седьмой крови Дожа.
Цибелиус повернулся и пошел назад к воротам. Проходя мимо
насторожившихся часовых, он, засовывая пистолет в кобуру и так и не вынув
левую руку из кармана галифе, сказал, не глядя на них:
- Он вышел без разрешения за территорию. Нужно будет искать нового
старшего писаря.