"Кэтрин Кертц. Королевское правосудие" - читать интересную книгу автора

говоря уж о том, что он не был бы Келсоном, если бы у него была другая мать,
разве он смог бы выстоять против Кариссы, не обладая силой, унаследованной
от тебя?"
"Он мог бы погибнуть," - признала Джеана. - "Но, по меньшей мере, он
был бы человеком, а душа его не была бы запятнана проклятьем принадлежности
к Дерини, на которое я обрекла его, вынашивая."
Покачав гловой, Мерода тяжело встала из-за стола. - "Ты что, никак не
можешь смириться с этим? Джеана, ты - Дерини. Ты ничего не можешь поделать с
этим. А, может быть, это вовсе и не проклятье. Я уверена, что в этом должно
быть и что-то хорошее."
"Боюсь, ты слишком много слушала моего сына," - печально сказала
Джеана. - "Нет, Мерода, это - действительно проклятье. Это - язва, гноящаяся
во мне... и при дворе моего сына. И не будет мне покоя, пока я не найду
способа, чтобы очистить от этого себя и своего сына."

Тем временем, в другой части замка шло очищение, которое не имело
ничего общего с тем, что имела в виду Джеана, и проводил его человек, в
котором сидела та самая "зараза", которой так опасалась Джеана. Бормоча
ритуальные слова очищения, епископ Дункан МакЛейн медленно обходил
примыкавшую к его кабинету крошечную часовню святого Камбера, обрызгивая ее
стены святой водой. В воздухе чувствовался запах ладана. Дугал, стоявший в
проходе, ведущем к кабинету, с почтением наблюдая за действиями отца,
произносил требуемые ответы. Каждение и окропление часовни были последними
действиями, которые не только очищали помещение, которое и без того было
освящено своим предназначением, но и помогали участникам ритуала
сосредоточиться.
"Asperges me, Domine, hyssopo, et mundabor: lavabis me, et super nivem
dealbabor."
"Amen."
"Pax huic domui."
"El omnibus habitantibus in ea."
Мир этому дому...
И всем, живщим в нем...
Когда они закончили и Дункан отложил в сторону свои священнические
принадлежности, отец и сын вернулись в кабинет, задернув при этом портьеру,
которая обычно закрывала дверь в часовню. Дугал на мгновение задержался,
благоговейно глядя на портьеру, пока Дункан усаживался за круглым столом
перед камином в своем кабинете. Единственным источником света в комнате, не
считая камина, была свеча, горевшая посреди стола. Через мгновение Дугал сел
рядом с отцом, продолжая время от времени поглядывать на дверь, закрытую
теперь портьерой.
"В часовне все еще остались следы силы, правда?" - сказал Дункан в
ответ на изумленный взгляд Дугала. - "Неудивительно, что ты заметил это.
Похоже, там до сих пор ощущается влияние святого Камбера. А если бы ты
чувствовал то, что чувствуем мы с Алариком, то разница между этой часовней и
всеми прочими стала бы для тебя более, чем очевидной. Наш добрый деринийский
святой может быть очень сильным заступником."
Дугал поежился. - "Ты... думаешь, он действительно вмешивается в земные
дела? И другие святые тоже?"
"Ну, насчет этого трудно сказать точно," - ответил Дункан. - "Мы с