"Кэтрин Кертц. Королевское правосудие" - читать интересную книгу автора

нарываться на неприятности все же не стоит".
"Для этого, государь, мне пришлось бы стать невидимкой," - спокойно
сказал Морган .
"Похоже, сегодня вечером нам придется начать позже, чем мы
планировали," - продолжил Келсон, снова обретая уверенность. - "Дункан, не
могли бы Вы известить об этом Епископа Арилана?"
"Конечно, Сир."
Келсон еще раз вздохнул.
"Ладно. Думаю, мне лучше пойти сообщить дяде Найджелу, что она в пути,
хоть мне это и не нравится."


ГЛАВА ВТОРАЯ

Разве дам Ему первенца моего за преступление мое и плод чрева моего -
за грех души моей?
- Михей 6:7
Когда лошадь споткнулась о заполненную грязью выбоину, закрытая карета,
в которой ехала мать короля Гвинедда, закачалась. Внутри кареты, за плотными
шерстяными занавесками, превращавшими яркий свет весеннего солнца в
полумрак, Джеана Гвинеддская держалась обеими руками за поручень и молила
Бога, чтобы дорога стала получше.
Она ненавидела поездки в карете: ее сразу же укачивало. Но три года, в
течение которых ее нога не касалась стремени, вкупе с аскетичной жизнью,
которую она считала частью религиозной дисциплины, сделали любой другой
способ путешествия из обители Святого Джайлса до Ремута невозможным. Ее
белые, ухоженные руки, вцепившиеся в полированное дерево поручня, были
болезненно тонки; золотое обручальное кольцо, подаренное ей когда-то мужем,
просто свалилось бы с ее пальца, если бы не белый шелковый шнурок, который
тянулся от пальца к хрупкому запястью и удерживал кольцо на месте.
Ее глухое платье, как и шнурок, тоже было белого цвета, цвета
монашеских обетов, но, в отличие от одежды монахинь, сделанной из домотканой
шерстяной ткани, ее платье было сшито из тонкого шелка, а накидка была
отделана горностаем. Пышные темно-рыжие волосы, которыми она так гордилась и
которые так нравились когда-то Бриону, были убраны под белый шелковый
апостольник, который заодно скрывал седину, начавшую пробиваться на ее
висках и макушке. Черты ее лица оставались правильными, бледные щеки и
темные брови придавали лицу аскетичную красоту, скрывая изможденность, и
только измученный взгляд свидетельствовал, что красота приносила королеве не
удовлетворение, а внутренние страдания.
И только цвет ее глаз остался прежним: дымчато-зеленым, густым как цвет
изумрудов, которые так нравились Бриону. А ведь ей было всего тридцать
шесть.
Размышления Джеаны были внезапно прерваны суровыми мужскими голосами и
звуком копыт, говорившим о приближении множества всадников. Когда карета,
качнувшись, остановилась, она шумно втянула воздух и, моля Бога, чтобы среди
всадников не оказалось Келсона, слегка приоткрыла левую занавеску и
осторожно выглянула, пытаясь разглядеть, что происходит впереди. Поначалу
она увидела только круп жеребца, на котором ехал сэр Делри и хвост белого
мула отца Амброса.