"Кэтрин Куртц. Шахматная партия Дерини" - читать интересную книгу автора

арестует меня по одному слову Горони. А кроме того, Горони может и не
знать об обвинениях против меня, даже если и прибудет туда раньше.
- Ну, хорошо, пусть так и будет, - сказал Келсон, вставая. Затем он
обратился к Хью: - Отец, я благодарен тебе за преданность и не останусь в
долгу. Но может тебе небезопасно возвращаться во дворец архиепископа после
того, как ты раскрыл нам их карты? Я могу предложить тебе свою защиту.
Или, если хочешь, поезжай с отцом Дунканом.
Хью засмеялся:
- Благодарю за заботу, сэр, но я уверен, что смогу служить вам лучше,
если вернусь к своим обязанностям. Меня еще не уличили в предательстве и,
может быть, я буду еще в чем-то полезен.
- Отлично, - Келсон кивнул. - Удачи тебе, отец.
- Благодарю, сэр. - Хью поклонился. - А вы, Дункан, - он пожал
Дункану руку и постарался заглянуть тому в глаза, - будьте осторожны, мой
друг. Я не знаю, в чем вы провинились, да и не хочу знать, но буду
молиться за вас.
Дункан похлопал его по плечу, кивнул, и затем Хью покинул покои
короля. Как только за ним закрылась дверь, Дункан взял со стола пергамент
и стал его складывать. Шелест пергамента был единственным звуком в
комнате. Теперь, когда у Дункана созрел план, он уже мог управлять своими
чувствами, он снова стал спокойным и невозмутимым. Дункан, пряча письмо в
карман своей сутаны, взглянул на Келсона: мальчик стоял у кресла, глядя
невидящими глазами на дверь.
- Я хочу взять это письмо с собой, если у тебя нет возражений, мой
принц, - ведя пальцем по погнутому краю кубка, сказал Дункан. - Аларик
наверняка захочет взглянуть на него.
- Да, конечно, - придя в себя, ответил Келсон. - Дядя, ты
позаботишься об эскорте. И скажи Ричарду, что он тоже поедет. Отцу Дункану
может понадобиться надежный человек.
- Хорошо, Келсон.
Кошачьим движением Нигель поднялся из-за стола и направился к дверям,
мимоходом похлопав Дункана по плечу, а Келсон подошел к камину и
пристально посмотрел в огонь.
Дункан, заложив руки за спину, рассматривал пол перед собой. Были
некоторые вещи, которые они могли обсуждать столько втроем: он, Аларик и
Келсон. И Дункан почувствовал, что мальчик встревожен.
Дункан кашлянул и увидел, что плечи Келсона вздрогнули.
- Келсон, - сказал он, - мне пора.
- Я знаю.
- Ты не хочешь передать что-нибудь Моргану... какое-нибудь послание?
- Нет. - Голос мальчика был напряженным, звенящим. - Только скажи
ему... скажи ему...
Он повернул к Дункану бледное лицо. Дункан в тревоге подошел к
Келсону, обнял за плечи, повернул к себе, взглянул в его расширившиеся
испуганные глаза. Мальчик стоял весь сжавшийся, напряженный, пальцы были
стиснуты в кулаки, но не от негодования и ярости - от страха. Серые глаза
Келсона, наполненные непрошенными слезами, не были глазами отважного юного
короля, в смертельной схватке, чтобы сохранить свой трон, победившего и
уничтожившего зло. Это были глаза ребенка, которого судьба слишком рано
заставила повзрослеть и жить в этом суровом и безжалостном мире. Дункан