"Николай Курочкин. Ужасы быта, или гримасы всемогущества (Сб. "Время покупать черные перстни")" - читать интересную книгу автора

5. Врастание во всемогущество...


Случилось с ним вот что. Точно он то утро вспомнить потом не мог, то и
дело наплывали новые детали, отменяющие старое, то, что еще час назад
казалось бессомненно бывшим на самом деле... Но, кажется, было примерно
так.
Он проснулся, ощущая в теле не привычную тяжесть, а молодую, взлетающую,
несолидную легкость. Сел, откинул одеяло, спустил ноги... И попал левою
ногой в левый тапочек, а правою - в правый. И тут весь сон с него слетел!
Потому что изо дня в день повторялась одна и та же отвратительная картина.
Еще недопроснутый, он опускал ноги с кровати, и от прикосновений ног тапки
как оживали и в ужасе бросались от его ног. Одна - на середину комнаты,
другая - под кровать... С этого омрачающего потрясения, прочно и надолго,
начиналось каждое его утро зимой, весной и осенью (летом отдыхал он от
этого и ходил по дому босиком), изо дня в день и из года в год. И весь
день выстраивался сообразно этому началу. Каждая мелочь, которую средний
человек проскальзывает, не осознавая, потому что само получается, у него
шла через сознание, с задоринами, с осложнениями, озлобляя и огорчая. И
вдруг... Он схватил майку. Ну да. Обычно ты ее берешь, а она оказывается
задом наперед в твоих руках. Ты, еще до нее раздраженный (Что?
Ускользнувшими тапками?- возмутитесь вы.- Такой, мол, ерундой? - Да нет,
вовсе нет. Не ими самими по себе, а тем, что снова начинается обычная
тягомотина!), поворачиваешь ее - и тут замечаешь, что она еще и на левую
сторону, подлая! Ты ее выворачиваешь, и приходится ее снова поворачивать в
руках, она же снова задом наперед стала! А тут она правильно. Он ее
натянул, прошел в ванную и открыл кран с красной пипочкой. Вода текла не
холодная и не обжигающая, а нормально горячая. Он крутнул второй кран,
сразу угадал и догадался, что... И сейчас же попробовал то, о чем
догадался. Да. Закрутил краны, вслепую крутнул по разу, и получилась ну
точно та температура, которую загадал...
Он поежился от смешанного с легким страхом удовольствия и замахнулся на
вовсе неосуществимое. Уставился на холодный кран и захотел, чтобы потекла
горячая вода (наоборот, холодная из горячего крана, это не шутка, это сто
раз на день само собою получается, а вот наоборот чтобы!). Напрягся. Вода
чуть-чуть потеплела, а во лбу заломило. Он бросил это дело и решил обмыть
лоб, мечтая о холодной воде. Вода тут же похолодела. Он, не особо
концентрируясь на желании, захотел теплой. Вода потеплела, хотя к кранам
он не прикасался и даже намеренно не глядел в их сторону. И он понял, что
надо быть естественнее, не тужиться.
Он умылся, а пол остался сухим. Он поджарил яичницу, и она не пригорела и
не пересохла. И чай рука налила, не дрогнув, точно той густоты, какой он
хотел. И сахар не просыпался из ложечки. Ничего из нескончаемого
ассортимента омрачающих жизнь каждодневных мелочей не происходило!
Он сходил за газетой - дверь хлопнула от сквозняка, но замок не сработал.
И ключ от ящика попался ему в руки первым. А то ведь обычно бывало как? То
выходишь, дверь захлопывается на замок; подходишь к ящику, достаешь ключ и
оказывается, что в руки к тебе упорно лезет ключ от квартиры! И только с
четвертой в среднем попытки удается ухватить ключ от ящика. Хотя на общем