"Юрий Куранов. Тепло родного очага (Роман-газета N 14 1987 г.) " - читать интересную книгу автора

тогда задумчиво, почти механи-.чески поправляла вокруг головы волосы,
выбивавшиеся из-под крупно и волнисто уложенных кос.
Ветер стал проникать и в кабину, а платье на девушке начало трепетать и
похлопывать, как парус.
И скорость в конце концов перешла в какой-то стремительный полет, при
котором, перестало ощущаться движение. Ветер остановился, и вершины деревьев
больше не гнулись. Сосняки по обеим сторонам дороги остановились и только
глубоко и мощно дышали в лицо и грудь Антону смолистым своим жаром.
Смолистым же и сладким жаром дышали раскрытые плечи и колени девушки,
которая, откинувшись и широко расставив босые ступни, смотрела в даль
дороги, изредка поглядывая в зеркало и поправляя прическу.
- Я хочу остановиться и передохнуть, - сказал Антон.
- Теперь уже поздно, - сказала, девушка.
- Я устал от этого движения, ~ сказал Антон.
- Да и движения-то никакого нет, одно лишь парение да покачивание, -
сказала девушка.
И заиграла какая-то настойчивая, но еле слышная музыка, видно, девушка
повернула ручку приемника. Позванивали легкие лесные колокольчики, какие-то
сухие кленовые палочки постукивали друг по другу, звучно и4почти
невещественно рассыпались на мелкие чешуйки падающие вниз по стволам
нежнейшие еловые шишки, и семя золотистое их далеко рассеивалось в сумрачном
воздухе глубины леса. Движение вроде бы совсем исчезало. И только нестерпимо
яркие отсветы солнца плавились и текли по коленям девушки так, что слепили
глаза. Антон начал медленно и сонно мигать вдруг тяжелеющими веками, его
потянуло ко сну.
И тут машина вроде бы остановилась на каком-то мягком песчаном
повороте. Антон коротко тронул левою рукою внутренний никелированной рычажок
дверцы, и та медленно распахнулась. И явственней послышалось дыхание лесов и
трав, и отдаленнее стало позванивание искусственных лесных колокольчиков..
Антон прянул всем цепенеющим своим и сонным телом влево и вывалился из
кабины. Он на мгновение почувствовал себя парашютистом, потом птицей, но в
конце концов стал ощущать себя раскрывающимся на лету крошечным лазоревым
цветком, каких много бывает среди полей в разное время лета и осени.
Раскрываясь и распластываясь в воздухе, Антон услышал где-то вдалеке
тревожный и немного отчаянный возглас девушки.
- Куда же вы? На таком повороте!
И Антон почувствовал, как упал в песок и покатился от дороги в сторону,
в глубину леса по сухим пожухлым россыпям хвои, поверх горячего и влажного
песка. Только вдогонку он услышал как бы исчезающий в воздухе, на ветру
голос девушки:
- Нет... Мы вовсе не прощаемся... Я напишу вам! Я напашу вам письмо...
такое небольшое, очень, очень существенное...
- Куда же вы мне напишете?
- Я знаю.
Лес оказался здесь совершенно незнакомым, Антон никогда сюда ранее не
заходил. Но наитием чувствовал, что нужно шагать через глубину сосняком в
сторону солнца, никак не возвращаться дорогой: столько было по дороге петель
и поворотов. Он зашагал.
В сосняке было тихо и даже пустынно. Не слышалось шума ветра, пения
птиц, только где-то стороной раздавался порою чуть приметный хруст либо