"Сергей Куприянов. Собственность" - читать интересную книгу автора

Кошелек в шесть пудов весом? Может, ее фамилия Жаботинский или Власов?
Он даже невольно посмотрел на руки поэтессы, явно не державшие ничего
тяжелее бокала с шампанским. Или это шутка такая богемная?
Хотя он человек решительный и даже резкий, в случае чего и руки может в
ход пустить, но тут немного растерялся, поэтому пропустил момент, когда
дамочка вскочила и бросилась к столу. И - взяла в руку это. Легко так,
непринужденно. Почти как бокал шампанского.
Черт! И дался ему этот бокал!
Но ведь и вправду есть от чего обалдеть. Причем не слегка. То, что еле
волокли двое ражих мужиков, безо всякого видимого усилия цапнула своими
тонкими пальчиками в перстнях и кольцах миниатюрная, даже хрупкая сонетчица.
Он едва сдержался, чтобы не крикнуть "Осторожно!", но при этом не забыл
посмотреть на глазок видеокамеры. Хочется надеяться, все фиксируется.
А потом он увидел торжествующе-нахальный взгляд мужа, развалившегося на
стуле, будто в будуаре собственной жены. Ну, будет тебе сейчас бокал
шампанского!
- Положите на место!
- Что? - вскинула поэтичка выщипанные бровки.
- На место!
- Не орите на мою жену, молодой человек. Павдин намеренно
проигнорировал реплику ученого.
- Потрудитесь объяснить, что это такое.
- Я вам уже говорила, - она прижала это к груди, и не подумав выполнить
приказ. - Кошелек.
- Хорошо. Допустим. Ну и как он...
Что она сделала, подполковник не понял. Шевельнула пальцами, это
раскрылось, а там - деньги, паспорт, блокнот, еще что-то.
- Дайте сюда, - велел он, как вскоре выяснилось, очень опрометчиво.
Она ему протянула, он взял. В первый момент он не почувствовал никакого
веса. Так, грамм сто, может, сто пятьдесят, не больше. А потом...
Это вдруг стало неимоверно тяжелым, потянув руку вниз, пальцы не
удержали, и сто килограммов ухнули на пол. К несчастью, не совсем на пол.
Немножко на ногу.
Надо полагать, поэтесса узнала кое-что новое в русском языке, потому
что подполковник делился своими познаниями щедро, громким голосом выдавая
то, чему обучился в своей далеко не монашеской жизни. Утешало, что, кроме
этих двоих, никто не слышал его эмоционального выступления; спецкомната
экранирована так, что ни один сигнал не может как проникнуть сюда, так и
покинуть слоеные стены.
Более или менее нормальный разговор наладился минут через десять, хотя
в ушах подполковника все еще звучал омерзительный смешок Батманского,
которым тот заливался в то самое время, когда человек рядом с ним заходился
от боли.
Теперь Павдин преувеличенно жестко держал себя в руках, демонстрируя
железную волю, хотя нога все еще болела.
- Итак, это кошелек.
- Так вы же сами видите.
- Вижу. Только он, мягко говоря, не совсем обычный. Я бы даже сказал,
представляет опасность для окружающих.
- Кошелек? - глумливо удивился муж, крутя на пальце кольцо. - Опасность