"Сергей Куприянов. Маги нашего города " - читать интересную книгу автора

сигарету и закурил, не забывая посматривать по сторонам. Служба есть служба.
Молодую женщину он приметил метров с двадцати. Она на ходу что-то
выискивала в сумочке. Не то чтоб какая-то сильно красивая или, хуже того,
опасная, но глаз на нее, что называется, лег.
Он быстро глянул на свою недокуренную сигарету и прикинул, что, пока
она приближается, он как раз успеет докурить и войдет в зал вместе с ней.
Это правилами несения службы допускалось.
Сделал одну затяжку, вторую и уже приготовился бросить окурок в урну,
одновременно делая шаг, даже не шаг - какое там! - а шажок в сторону, чтобы
пропустить посетительницу, направившуюся к крыльцу, когда она обратилась к
нему с вопросом. Ничего особенного, вопрос как вопрос, по поводу того, можно
ли здесь открыть счет, он ответил и вошел в зал вслед за ней. Прямо за ее
спиной, даже дверь не успела закрыться.
Вошел, окинул взглядом пустой зал, если не считать этой дамочки,
направившейся к окошку, и, сделав знак в камеру, пошел к двери, ведущей в
служебное помещение.
Напарник, Жора Исаев, бывший гаишник - Маклакову он не нравился, но
чувства свои Евгений предпочитал держать при себе, отпер электрозамок, и он
вошел внутрь, где справа, за еще одной дверью, располагался пост
видеоконтроля - мониторы, магнитофоны, два телефонных аппарата, тревожная
кнопка для вызова милиции и прочая аппаратура, обеспечивающая электронную
безопасность объекта.
- Смени меня, ладно? - попросил Маклаков.
В зале они дежурили по очереди, меняясь примерно каждый час, но этот
график соблюдался не всегда.
- Без базара, - легко согласился Исаев.
Он явно рассчитывал, что вечером, когда будет наплыв народа, он эти
минуты отыграет с лихвой; вечером служба была самой напряженной, и ее никто
не любил. Народу много, душно, покурить не выйдешь, только сиди как
привязанный, и смотри во все глаза, хотя чего смотреть на толпу, если в ней
ничего не разглядишь. Вообще охранник в зале больше исполняет функции
пугала, мол, не борзейте, граждане, мы на страже. И это срабатывало. В
последнее время Маклаков, обеспеченный почти неограниченным временем для
раздумий, пришел к выводу, что если бы с улиц не убрали пешие милицейские
патрули и дружинников, то порядка было бы больше.
Исаев встал со стула на колесиках, уступая место напарнику, вышел в
зал, и тут у Маклакова наступил провал.
Потом, когда разбирали ограбление отделения банка, он с трудом, да и то
с подсказки, смог вспомнить, что зачем-то отключил систему видеонаблюдения,
достал из магнитофона кассету, распотрошил ее и сжег ленту прямо там же, на
полу. Ну, окончательно сжечь у него не получилось, но пленку попортил
основательно, стараясь при этом так, что обжег руку раскалившейся
зажигалкой.
Кстати, Исаев тоже мало что вразумительного сказал. Он зачем-то вышел
из помещения на улицу и, как он говорит, очнулся только в магазине, где он
накупил целую тележку выпивки и закуски.
Ущерб был большой. Если в пересчете на евро, то около ста сорока тысяч.
Виновные в первую очередь охранники, это их дело охранять хозяйские денежки.
Но и операционистка тоже, выдавшая неизвестно кому огромную сумму наличности
взамен старой, советской еще, трехрублевки. Но в то же время очевидно,