"Елена Купцова. Смерти нет " - читать интересную книгу автора

Володя хорошо помнил, как предстал в первый раз перед его "светлыми очами".
Он тогда только что получил чин подпоручика и сразу с дороги в щегольском
мундире с новенькими блестящими погонами явился представляться командиру
полка. Он застал Дорофеева в штабе, в окружении незнакомых офицеров.
- Господин полковник, подпоручик Басаргин прибыл по месту назначения, -
звонко отрапортовал Володя, лихо щелкая каблуками начищенных сапог, с
которых он, прежде чем представляться начальству, не забыл стереть дорожную
пыль.
Он знал, что выглядит безупречно, поэтому мрачный взгляд полковника
из-под кустистых насупленных бровей застал его врасплох. Широкое лицо его с
простоватым крупным носом скривилось.
- Еще одного маменькиного сынка прислали. Молоко на губах не обсохло, -
пророкотал вполголоса полковник, но Володя готов был поклясться, что все
присутствовавшие его услышали.
Он вспыхнул до корней волос, потом смертельно побледнел.
- Господин полковник, - сказал Володя тихо, но твердо. - Вы не имеете
никакого права так говорить. Вы не знаете меня. Если бы я запятнал себя
трусостью или каким-то другим неблаговидным поступком, тогда понятно. А так
ваши слова плохо сообразуются со званием офицера.
Полковник крякнул и в замешательстве переступил с ноги на ногу. Такого
отпора от совсем молодого еще человека он не ожидал.
- Извините, подпоручик, мое неудачное и опрометчивое суждение, - сказал
он, протягивая Володе свою широкую ладонь, такую же квадратную, как и все
его приземистое тело. - Извините и... добро пожаловать.
Позже Володя узнал, что полковник вообще не жалует отпрысков дворянских
семей, "дворянчиков", как он выражался. Видно, хлебнул от кого-то из них.
Или, может быть, давали себя знать остатки застарелого комплекса человека
"из простых", которому лбом пришлось пробивать себе дорогу в военной
иерархии. Своим высоким чином он был обязан только своим природным
способностям.
Так или иначе, после этого случая у него с Володей установились вполне
уважительные отношения, которые со временем переросли в симпатию. Полковник
Дорофеев был знающим и заботливым командиром, требовательным, строгим, но
справедливым. Солдаты обожали его, называли между собой батей. Офицеры
уважали за компетентность и побаивались за крутой нрав. Благодаря ему в
полку царила железная дисциплина и здоровый боевой дух. Таким был этот
человек, которого Костя за глаза называл Полкашей.
- Что скажешь?
Костя настойчиво потянул Володю за рукав. О чем это он? Ах да, барышни.
- Какие есть альтернативы? - спросил Володя.
- Орлов звал вечером в карты играть, -'без особого энтузиазма отозвался
Костя. - Но я третьего дня продулся в пух. Он блефует, как сам дьявол. До
нитки меня раздел. Еще должен остался.
- Значит, решено. Барышни, - провозгласил Володя.
- Кто тут говорит о барышнях?
Друзья, как по команде, обернулись. Этот гнусавый голос мог
принадлежать только одному человеку в полку - подпоручику Иволгину. Его
тощая узкоплечая фигура всегда возникала невесть откуда, как из-под земли.
Руки все время находились в движении, будто собирали с одежды невидимый пух.
Большие хрящеватые уши, как локаторы, ловили обрывки чужих разговоров.