"Владимир Кунин. Дорога к звездам ("ИнтерКыся" #1) " - читать интересную книгу автора

сажусь к нему спиной. И тогда Шура начинает извиняться передо мной и
подлизываться. Должен отметить - совершенно искренне. И я его прощаю.
Ну так, значит, только я собрался трахнуть эту кошечку, эту прелестную
рыжую киску или, как выражается иногда мой Шура, влезая на свою очередную
гостью, - "вонзиться в её пылающий рай", как вдруг совершенно неожиданно
что-то большое, жёсткое, сетчатое, очень больно стукнув меня по кончику
хвоста, накрыло нас обоих, и прежде чем я успел сообразить, что же

произошло, я услышал мерзейший голос этой сволочи Пилипенко:

- Пиздец коту!!! Васька, затягивай сачок поскорей, а то этот прохиндей
опять вырвется!.. Он уже от нас раз пять смыливался! Это котяра того самого

жида, который в газеты пишет.

Ну надо же, гад, подонок, в какой момент подловил!.. Прав был Шура,
когда говорил мне: "Ах, Мартын, не доведут нас с тобой яйца до добра..."
- Затягивай сачок, кому говорю! - орёт Пилипенко, и подлец Васька
затягивает сачок туго-натуго. И мы с моей рыжей лапочкой оказываемся тесно
спелёнутые сетью. Естественно, тут уже не до "врат блаженства" и "жаркого

оазиса".
- Всё, бля, - говорит Пилипенко. - Теперь он мой!
- Кто? - спрашивает Васька.
Васька с первого раза ни во что не врубается. Редкостный болван!

Откуда эту дубину стоеросовую Пилипенко себе в помощники выискал? Ваську
напарить - проще простого. Он - не Пилипенко. Тот хоть и гад, хоть и

сволочь и живодёр, но далеко не дурак.
- Кто твой-то? - переспрашивает Васька.

- А они обеи! И еврей, и его котяра. Они у меня теперь вона где, - и
Пилипенко хлопает себя по карману. - Захочет свою животную взад получить?
Наше вам пожалуйста. Пришлите полсотни баксов - и кот ваш. Я его всё едино
ещё раз отловлю. Не хочете платить - я вашего котика в лучшем виде в НИИ
физиологии представлю. Нехай этот ваш ёбарь-террорист науке послужит. Его
там распотрошат на составные части, и он ещё своим трупом миру пользу
принесёт. Конечно, капусты будет меньше, гроши одни - счас на науку ни

хрена не дают, но, как говорится, с худой овцы...

- Был бы он породистый, можно было бы яво на шапку пустить, - говорит

Васька. - Гля, какой здоровущий!..

- А хули толку, что здоровущий? - отвечает ему Пилипенко. - У его вся
шкура спорчена, морда исполосована, уши рваные. Весь, куда ни глянь, везде
в шрамах. Его даже овчарки боятся! Будешь пересаживать из сетки в
"воронок", рукавицы надень. И поглядывай. С им только зазевайся - враз в