"Владимир Кунин. Интеркыся: дорога к звездам (кошачий авантюрный роман) " - читать интересную книгу автора

Судя по толстой роже Рудольфа, по его заплывшим, ленивым, нелюбопытным
глазкам, он о хеке вообще впервые слышал. Поэтому я даже не стал продолжать.
- Чего тебе дать-то? - спрашиваю.
- Вон тот хрящик, - говорит Рудольф. - Он у тебя под носом лежит.
Запомни - осетрина самая дорогая рыба! Мы на ней будь здоров какие бабки
делаем... Есть еще, правда, севрюга, но нам ее в этот рейс почему-то не
завезли.
Выцарапал я для Рудольфа хрящик этой сев... Тьфу! Осетрины, сам
попробовал. Не хек, конечно, но есть можно. И взялся за ростбиф. А над
столом плывет свой разговор.
- Куда идете, чего везете? - спрашивает Бармен.
- Я водочку "Столичную" в Нюрнберг везу, - говорит Лысый.
- А я фанеру в Мюнхен к Сименсу, - отвечает мой Водила. - Хотя
грузились на одной фирме. У его хозяев. - И Водила кивнул на Лысого.
При этом известии у меня уши торчком встали, а хвост непроизвольно
мелко-мелко забил по полу! Рудольф даже испугался.
- Ты чего?! - говорит. - Успокойся.
- Заткнись... - шиплю ему. - Не мешай слушать!
Мой Водила и говорит Бармену:
- Они меня вместе с тачкой у моих делашей перекупили на месяц,
загрузили фанерными кипами - полтора метра на полтора - и вместе с этой
фанерой запродали меня на корню Сименсу. Я в Мюнхене разгружусь и начну на
этого Сименса почти месяц по Германии как папа Карло вкалывать... Да,
кстати!.. - Мой Водила повернулся к Лысому. - Я все хотел тебя спросить, да
в суматохе запамятовал... Чего это твои винно водочники вдруг взялись
фанерой торговать?
- Откуда мне знать? Может, излишки распродают... Тебе-то что? - ответил
Лысый, и я четко почувствовал, что он снова врет! Что-то он такое знает,
чего моему Водиле знать не положено. Я даже жрать перестал. Смотрю, и
Рудольф навострил уши. Уж на что ленивый, обожравшийся, разжиревший Котяра,
а и то в словах Лысого какую-то подлянку почуял. Видать, есть еще у него
порох в пороховницах, как говорил Шура Плоткин. На то мы и Коты...
- С таможней заморочек не было? - спросил Бармен. - А то они сейчас
лютуют по-страшному! Все жить хотят, да не на что...
- Меня даже не досматривали - столько лет каждая собака знает, - сказал
мой Водила и спросил у Лысого: - А тебя вроде пошерстили малость, да?
- А, пустяки... - отмахнулся Лысый - Водка и водка. Груз под пломбой,
накладные в порядке. Сам - чистенький.
"Если не считать полный карман долларов и запах кокаина..." - подумал
я, но Рудольфу об этом не сказал.
- Ну и слава Богу! - сказал Бармен. - А то после того как немецкая
таможня нескольких наших за жопу взяла за провоз наркотиков, так они теперь
и в Киле, и в Любеке, и в Бремерхафене, и в самом Гамбурге чуть ли не каждый
российский груз вскрывают и собачонок таких маленьких пускают, которые
специально на наркотики натасканы. Поляки горят на этом еще больше наших!
И тут мы с Рудольфом в четыре глаза увидели, как Лысый нервно зашаркал
под столом ногами. Ясно было, что хотел сдержаться и не смог. Нервы не
выдержали.
-Тебе не кажется, что этот мудак, - и толстый Рудик показывает на ноги
Лысого, - во что-то сильно вмазан? Уж больно он дергается...