"Владимир Кунин. Клад" - читать интересную книгу автора

Петрович был рад возможности передохнуть:
- Ну что с тобой делать, Генка? Посмотреть издаля - современный
человек. А подойти ближе - неандерталец, извини за выражение. Тебе газеты,
радио, телек каждый день о внутренних резервах талдычат...
- Обижаете, начальник. Я с генеральной линией иду нога в ногу, -
холодно ответил Генка. - Во-первых, как вам известно, я не пью. Во-вторых, я
постоянно и неуклонно повышаю свое благосостояние. А в-третьих, где вы
видите внутренние резервы?
- Внутренние резервы - это ты, Мишка и я. А пять верст шлепать за
тягачом, потом опять обратно, потом неизвестно, есть ли свободный тягач... И
где твоя рентабельность, рационалист хренов?
- Ну чего, пробуем, Петрович? - крикнул Михаил из кабины.
- Давай, Мишаня, раскачай ее как следует! Пошел!
Генка и Петрович уперлись руками в задний борт самосвала, а Михаил на
малом газу стал попеременно включать то заднюю, то переднюю скорость.
Машина стала раскачиваться все больше и больше, и вдруг, пробуксовывая
в липком и вязком месиве, тихонько двинулась вперед.
- Хорош! - завопил Генка хриплым от напряжения голосом.
- Давай, Мишаня! Давай, родимый! - В восторге Петрович даже запел песню
свой юности: "Гремя огнем, сверкая блеском стали..."
- Неактуальная песенка, Петрович, - хрипел Генка, налегая всем телом на
борт самосвала. - Не ко времени. Наша политическая слепота...
Что дальше хотел сказать Генка Петровичу, осталось неизвестным, потому
что из-под буксующего колеса вылетело что-то маленькое и блестящее и с силой
ударило Генку по верхней губе.
- Ой! - только и успел взвизгнуть Генка, как из-под другого бешено
вращающегося колеса в Генку и Петровича веером полетели маленькие твердые
кружочки, облепленные грязью.
- Ой! - Петрович схватился руками за левый глаз. А самосвал, выбравшись
из гибельной колеи, все
увереннее и увереннее набирал ход к грейдеру.
- Стой! Стой! Мишка!.. - заорал Петрович дурным голосом.
Они стояли под дождем и растерянно разглядывали друг друга. У обоих
были сжаты кулаки. Верхняя губа Генки уже приняла неправдоподобные размеры,
а левый глаз Петровича, окрашенный в нежно-фиолетовые тона, почти заплыл
опухолью.
- Батюшки!.. - тоненько, по-старушечьи запричитал Михаил. - Да вы что,
мужики?! С ума сошли, что ли?! Генка, мерзавец! Как же ты мог на Петровича
руку поднять?! - Он бросился между Генкой и Петровичем и с неожиданной силой
раскидал их в разные стороны. - И вы, Петрович, тоже хороши... Поглядите,
что с пацаном сделали!
Петрович и Генка молча стали приближаться к Михаилу с кулаками. Михаил
не на шутку испугался, выхватил из земли бесцельно торчавшую лопату и
взмахнул ею над головой:
- Не подходи, психопаты чертовы! Совсем чокнулись!
Но Генка и Петрович медленно надвигались на пятившегося Михаила.
Петрович разжал кулак и сипло проговорил:
- Гляди, Мишаня...
Генка тоже разжал кулак. В ладонях у них лежали грязные золотые монеты.
- Чего это? - опасливо спросил Михаил, не опуская лопату.