"И.Кунгурцев. Первая смена " - читать интересную книгу автора

голову! Это ж надо, а? Каждый день дневник заполняй! - Анатолий бросил
ручку, откинулся на стуле.
- Темнота ты, Толь! - Сергей уселся на подоконнике. - Вот пробыл целый
день с ребятами.
И каждую минуту, каждую секунду раскрывались перед тобой характеры,
характеры... Тридцать пять за одну секунду! Это же клад! Открытие! Какой
ученый может наблюдать такой процесс? Науке нужен твой дневник, темнота!
Возьмет его потом ученый, прочитает: готовый рецепт для воспитания сразу
тридцати пяти людей. Придет он к тебе, поклонится низко и скажет: "Спасибо,
Анатолий Иванович, удружили. Прочитал я ваш дневник, думал, диссертация, а
здесь ничего..."
Сергей не успел закончить фразу. Анатолий сорвался с места, бросился к
окну. Но Сергей уже хохотал, спрятавшись за маслину:
- К нему как к будущему светиле, а он...
- Я тебе дам светило! Погоди, на Генуэзской сегодня поквитаемся...
...Длинна дорога от Нижнего лагеря до Третьего. Взбежит на пригорок,
задержится на мгновение на вершине и снова бежит вниз. К морю. От берега до
самого горизонта легла по морю лунная дорожка. Ровная дорожка,
прямая-прямая, как стрела, не то что эта, по берегу. Вот опять шарахнулась в
сторону, нырнула в кусты, по мостику через вечно пересохшую речушку и снова
круто вверх, петлями, петлями, теперь уж все дальше и дальше от моря к
стене, выложенной ноздреватым хрупким ракушечником. За стеной снова парк,
темный, чуть шуршащий на ветру листвой. Второй лагерь.
Четверо парней идут по дороге. Идут широко и ровно, почти не замедляя
шага на подъеме, почти не ускоряя на спуске. Серебрит лунный свет белые
рубашки; и горят на них кумачовые галстуки. Даже вечером, после работы они -
вожатые.

На лодке мы с попутным ветерком
Дорогой лунною в морскую даль плывем.

- Костина песня? - спрашивает Сергей.
- Костина! - отвечает Василь.
Подступили вплотную справа голые каменные склоны Мертвой долины,
втиснулась дорога между нею и стеной и бежит, бежит, все такая же
извилистая, все с той же выбитой ногами галькой.
Потом, много лет спустя, будет вспоминать Сергей эту дорогу, и шум
моря, и запах винограда, и бурые клочья снега по краям, и, если бы можно
было повторить все, пошел бы по этой дороге снова...
...На скале, у развалин Генуэзской крепости, горит костер. Искры
взлетают в черное небо, долго кружатся и гаснут, уступая место другим. Пламя
выхватывает из темноты ветви колючего кустарника, серые камни, громоздящиеся
друг на друга, лица девчат и парней. От вспышек костра еще теснее наступает
темнота, и Сергей совсем уже не видит, куда идет. Где-то рядом трещит
хворост и доносится вопрос:
- Кто?
- Нижний.
- Ты, что ль, Василь? - снова спрашивают из темноты. - Что так долго?
Мы уж думали, не придете. Верхний пришел, вас все нет и нет. Давайте скорее
к костру.