"Алекс Кун. Броненосцы Петра Великого -ч.2 Посольства " - читать интересную книгу автора

так. Значит железо.
Слез с подоконника, пошел листать блокнотик до наметок таблицы
Менделеева, в которой были заполнены три десятка клеток, и в положении пары
веществ был не уверен. Атомную массу помнил только у половины, даже скорее
трети. И все же думать, глядя на этого инвалида, было удобнее, чем просто
ковырять кортиком стол, чем, правда, продолжал грешить. Значит железо. Надо
водный раствор, первое, что приходит на ум, железный купорос. Сделать его
много проще, чем тот же фиксаж, просто железо в горячую серную кислоту
накидывать, пока реакция не прекратиться, и потом охладить отфильтрованное.
Выпадут красивые кристаллы, зеленые, в отличие от синего медного купороса.
Слишком просто, для проявителя, это настораживает. Но без проб, все равно
ничего не узнать. Записал всю технологию в блокнот, выписал, чего надо
стрясти с архангельских мастеров.
Посмотрел еще раз за окно, там было так же неуютно. Значит, подожду со
сбором материалов, погода тут так же быстро восстанавливается, как и
портиться. Кстати, если продолжить аналогию с бегущим человеком, разбивающим
пару - то стоит вспомнить - пару разобьет только хорошо разбежавшийся таран,
набравший много энергии. Вот и с фотонами так - у синего спектра энергии
больше, чем у красного, и получиться, на снимке синий более ярко, чем
красный. Делать химическую активацию фотослоя для красных и прочих частей
спектра у меня ума не хватит, больно там сложно все было, а вот затенить
синий спектр желтым светофильтром и выровнять интенсивности - мне по силам.
Эмульсия и так желтая, из-за клея, надо будет просто определить, после
пробных снимков, сколько в нее добавить красителя. Пусть пока будет так.
Химия, это хорошо, но еще бы фотоаппарат к этому делу. В голове сразу
всплыли кадры, как фотограф, из кинофильмов, велит всем не шевелиться и
открывает крышечку объектива. Нет, мы пойдем другим путем. Зачем проходить
через все стадии, если представляешь, что должно получиться в итоге. Только
вот гофрированный хобот придется оставить, будет меньше линз и проще
механика, да и изготовление.
Сел за рисунки, сверяясь с характеристиками имеющихся линз и задавшись
размером пластинок девять на двенадцать. Кроме линз в фотоаппарате две
проблемные точки, надо аккуратно уменьшать и увеличивать дырочку,
пропускающую свет внутрь корпуса, что бы не пересвечивать пластинки в яркий
солнечный день. И надо моргать шторкой перед этой дырочкой, с часовой
точностью, что бы отрезать от светового луча ровно такой кусочек, который
заказывает фотограф. Эти проблемы зовут диафрагма и затвор. И опять спасает
знание, как это было сделано в стареньком Зените, не пережившим, в свое
время, моего исследовательского энтузиазма. Разбирать у меня получалось
всегда лучше, чем потом собирать.
Проработал несколько схем, с диафрагмой из наборов лепестков, и
затвором на упрощенном и урезанном механизме от часов. Как ни крутил, штука
получалась громоздкой и тяжелой, в основном, из-за стекла, и необходимости
сдвигать его, вытесняя матовый экран. То есть габариты, минимум три ширины
пластины. Задумался. А чего в стекло то упираюсь? Прозрачной пленки у меня
нет, но ведь бумага то есть! Что мешает сделать бумажную ленту, покрытую
эмульсией, и протягивать ее? То, что бумага не прозрачная, особой роли не
сыграет, можно прямым наложением переносить с негатива на позитив. Бумагу,
конечно надо искать очень качественную и равномерную на просвет.
А с другой стороны, стекло переживет века. Пожалуй, надо попробовать