"Роман Куликов. Сборник рассказов" - читать интересную книгу автора

завораживали своей красотой, но... все было каким-то искусственным,
ненастоящим.
- Как служится? - неожиданно спросила сидящая рядом женщина.
- Что? - я повернулся к ней.
Она с доброй улыбкой смотрела на меня, видимо, приняв мою сталкерскую
одежду за военную форму.
- У меня сын тоже в армии, вот только месяц как в отпуск приезжал...
Она стала рыться в сумке, развязала пакет и достала оттуда несколько
пряников.
- На вот, сынок, держи. Вы ведь на этой своей службе даже такой малой
радости не видите.
- Спасибо, - поблагодарил я за угощение.
- На побывку?
- Нет. Насовсем.
- Ой! Вот мать-то обрадуется! - просияла попутчица.
- Ага, - подтвердил я, - обрадуется.
Радушие и доброжелательность соседки словно окутали меня мягким пледом
положительных эмоций, от которых я почти отвык за время, проведенное в Зоне.
И пока женщина рассказывала о своем сыне, и какой он молодец, и как нелегко
сейчас служится, я всухомятку съел пряники, а потом снова зажмурился и,
кажется, задремал, потому что слова моей попутчицы через какое-то время
стали доноситься до меня словно издалека.
Автобус все так же мелко трясся, с каждой секундой приближая меня к
дому, а я подумал, что уже давно не чувствовал такого умиротворения.
Обычная жизнь обрушилась на меня, едва я сошел с автобуса. Мои
обостренные инстинкты, от которых в Зоне зависит жизнь, получили оглушающий
удар, едва не сваливший меня с ног. Шагая по знакомым улицам родного
городка, я с трудом заставлял себя сохранять спокойствие. Постоянно ловил
себя на мысли, что с опаской оглядываюсь, напряженно вглядываюсь в лица
людей, стараясь угадать их намерения... и тут же одергивал себя: "Здесь не
Зона! Никому из них нет до меня никакого дела. Они спешат домой с работы,
или в садик за детьми, или идут в магазин, а может, просто прогуливаются!"
Я заставлял себя опускать взгляд, но прохожие все равно замечали мою
"странность" и старались обходить стороной, что немного успокаивало. И все
же... не вздрагивать и не шарахаться, например, от бегущего сзади мальчишки
или каждой проезжающей рядом машины стоило мне титанических усилий, а пальцы
судорожно сжимали зачехленное ружье.
Только свернув в арку проезда, ведущего к моему двору, оставив позади
многолюдные тротуары и забитые машинами дороги, я вздохнул спокойно.
Исписанные граффити стены, кое-где отбитая штукатурка немного
напоминали запустение, царившее в Зоне, но здесь это выглядело по-другому.
Более обыденно, что ли. Если приглядеться внимательнее, то можно заметить на
стенах темные пятна строительного раствора, которым коммунальщики замазывали
облупленную кладку, мусор, сметенный в уголок дворником, даже надписи,
старательно выведенные баллончиками с краской, имели другой смысл, чем те,
которые встречались в Зоне... здесь была жизнь, а не только смерть.
Из двора навстречу мне шли четверо парней. Они весело толкали друг
друга и смеялись, хорошо одетые, спортивные. Я посторонился, пропуская их,
но один все равно задел меня плечом. Причем сделал это намеренно.
- Эй, служивый! Ходить совсем разучился? Теперь только строем?