"Галина Куликова. Пенсне для слепой курицы" - читать интересную книгу автора

- Послушай, что происходит? - спросила она. - Ты ведешь себя так, будто
точно знаешь, что случилось с твоим мужем.
- Это действительно так. Его убили.
Наверное, из-за температуры мне было абсолютно все равно, испугается
Симочка или нет, и вообще, надо ли ей знать подробности происходящего?
- А из-за чего его убили? - нахмурившись, спросила соседка.
- Из-за меня. На меня наехали. Хотели, чтобы я стучала на своего шефа.
- Это того, что провожал тебя вчера до двери?
- Ну да. Я отказалась. Тогда они убили Матвея.
- И что ты?
- А что я? Теперь стучу. Потому что у меня есть еще родственники,
которых мне не хочется потерять.
Симочка прикусила губу, некоторое время думала, потом спросила:
- Тебе хоть что-нибудь известно про этих людей?
Я невесело рассмеялась, закашлялась и сквозь кашель просипела:
- Кое-что.
- Послушай, Мариша, я не стану давать тебе советы, - повела бровями
Симочка, - ты женщина умная и сообразительная. Я лишь внесу одно
предложение.
- Давай, - разрешила я.
- Все, что знаешь, ты должна записать на видеокассету и спрятать ее в
надежном месте.
- У меня нет видеокамеры.
- Ну, на аудиокассету. Все равно ты сейчас торчишь дома, возьми
магнитофон и сделай запись. Так всегда поступают люди, которых шантажируют
или запугивают. Вдруг с тобой что-нибудь случится?
- Вот спасибо-то!
Я закрыла глаза. Передо мной проплывали обесцвеченные сны, подернутые
дымкой реальности.
- Ты поспи, а я пойду собираться. У меня отгулы накопились, поеду в
деревню. Вернусь в среду вечером и зайду тебя проведать.
Я помахала ей слабой рукой и, обессиленная, тут же уснула. К обеду
позвонила Липа.
- Липа, мне так плохо, - пожаловалась я. - Глотать не могу - Какая у
тебя температура? Высокая? Это наверное, ангина. Подожди, я сейчас приеду.
Но приехала ко мне вовсе не она, а Горчаков - в компании с молодым
врачом, который, ворвавшись в квартиру, сразу принялся надо мной издеваться.
Выставив шефа на кухню, он вертел меня так и сяк, лазил в горло палочкой,
проверял пульс, измерял давление и температуру. Его руки казались мне такими
же холодными, как и диск фонендоскопа, которым он в меня тыкал. В конце
концов он угомонился, сделал мне укол и позвал Горчакова. Они о чем-то тихо
говорили, искоса поглядывая на меня. Через некоторое время я уснула.
Несколько часов сна вернули меня к жизни.
- Это не ангина, - сказал Горчаков, которого я увидела, открыв глаза. -
Всего лишь переохлаждение. Скоро будете как новенькая.
Он сидел на краю постели и держал меня за руку. Я осторожно освободила
пальцы:
- Я уже и так чувствую себя человеком.
Мне было жутко неудобно. Я была растрепана, неумыта и, наверно, ужасно
непривлекательна.