"Владимир Куличенко. Клуб города N (Мистическая повесть)" - читать интересную книгу автора

я стояла в числе последних детей, почти все перешли, как тут из-за водокачки
вынесся паровоз. Я растерялась: бежать вперед или же стоять? Паровоз
стремительно приближался с адским перестуком колес; я вдруг решилась,
кинулась с места, но подружка, бывшая рядом, схватила меня за руку. От рывка
я потеряла равновесие, упала навзничь, ударилась головой о гравий насыпи;
тотчас мрак застил мои глаза, и этот мир ушел от меня, - проговорила она с
необъяснимым отчуждением во взгляде.
- Рана черепа оказалась открытой? - проницательно спросил я.
- Да, - сказала Юлия. - С тех пор каждый год в тот день я прихожу на то
трагическое место, и мне все трудней удерживать себя, чтобы не броситься под
колеса проходящего поезда.
- Паралич лица развился мгновенно?
- Да, - вновь кратко молвила она.
Далее расспрашивать о симптомах заболевания, представлявшемся
очевидным, было бы опрометчиво, поскольку, сам того не желая, я зародил бы в
ее сердце надежды, которым не суждено было бы сбыться. Утешить, сказать
доброе слово - но разве за словами утешения пришла она сюда? Но я не мог ей
отказать в сострадании.
- Увы, возможности мои невелики, - развел я руками. - В вашем случае
топический диагноз поставить нетрудно, гораздо сложнее исправить нарушения
двигательных рефлексов. Подозреваю, когда вы обращались к врачам, вам
рекомендовали операцию, не суля, впрочем, полного излечения.
- Я никогда на нее не соглашусь! - ни один мускул не дрогнул на суровом
лике девицы.
- И правильно поступите! Хирургия является в значительной мере
ремесленничеством, тогда как подобную операцию должны творить руки
художника. Больше того, чрезвычайную сложность составляет определение точной
локализации поражения отдела нервной системы.
- Позвольте мне изредка навещать вас, Павел Дмитриевич, - вдруг
смиренно попросила она.
- Разумеется, - чуть растерялся я. - Буду рад быть полезным вам.
Я проводил ее до ворот на улицу, и меня удивило, что она,
меланхолически попрощавшись, не остановила извозчика, а пошагала вдоль
домов, замедляя порой шаги, чтобы подобрать юбку и обойти лужицы талого
снега. Я вспомнил тон ее голоса, каким она испрашивала позволения навещать
меня, - в нем звучала уверенность в моем согласии. В ее поведении сквозило
пренебрежение условностями общежития, что было неожиданно для провинциалки.
У меня даже зародилось подозрение, не революционерка ли она, не состоит ли в
тайном кружке низвергателей столпов державы? Я усмехнулся, глянул вновь на
улицу и уже не приметил тонкой девичьей фигурка, - похоже, Юлия свернула в
одну из подворотен...
____________

Вскоре решилось мое дело - я был зачислен преподавателем общей
неврологии на курсы сестер милосердия. Распорядитель курсов представил меня
общему собранию педагогов, а уже на следующий день я должен был читать. Не
скажу, чтобы я испытывал кипучую радость от очередной перемены своего
жизненного пути, еще недавно представлявшейся столь желанной, и не только
потому, что коллеги - в большинстве своем чопорные дамы - встречали меня с
надменной холодностью, не столько потому, что я в значительной мере свыкся с