"Ганс Куль. Германский генеральный штаб " - читать интересную книгу автора

необходимость которых он видит и до тех пор, пока верит в успех. Он
становится, наоборот, строптивым, скептиком и готов кричать "измена", если
от него потребуют напряжений, цель которых ему непонятна. Он является очень
впечатлительным, легко поддающимся как подавленности, так и одушевлению.
Искусные руки могут из него извлечь многое, в плохих же руках он станет
непригоден" (ф. Фрейтаг. "Основные условия военного успеха"). Тем не менее
только по внешним признакам не следовало бы судить об отсутствии дисциплины.
Во французской армии дисциплина выражалась в других фермах, чем у нас,
поэтому неправильно было бы ко всякой армии прикладывать немецкую мерку и
отклонения от этой мерки считать за минусы. Армия не есть нечто
самодовлеющее. Чтобы понять ее, надо понять весь народ в целом. Она
соответствует национальным особенностям, народному характеру, всему
историческому развитию, что подходит для одной армии, не подходит для
другой. Кто хочет судить о какой-либо армии, тот должен сначала изучить всю
страну, весь народ. Кратких наблюдений, нескольких недель отпуска для этого
недостаточно. Составить характеристику, отвечающую действительности, чужой
армии не легко. В обращении с начальниками французский солдат держал себя
свободно, тем не менее дисциплина соблюдалась строго. Дисциплинарные
взыскания были очень суровы. Все начальники, а не только офицеры, как у нас,
имели дисциплинарную власть. Военный суд был уполномочен преследовать не
только военные, но и общие проступки и преступления всех военнослужащих.
Юристы в военно-судебном процессе участия не принимали. Действовавший
французский устав о наказаниях 1857г. заключал в себе очень суровые
постановления. Во время войны дисциплина поддерживалась строгими
взысканиями: как во французской, так и в английской армии не останавливались
перед расстрелами, т. к. считали войну "суровым ремеслом". Клемансо подавлял
железным кулаком всякое движение в стремлении к миру. Чем дальше тянулась
война, тем строже, нужно было поддерживать дисциплину. Из этого опыта
исходили французы и англичане. У нас наблюдалось обратное явление, мы
постепенно стремились к уменьшению наказаний.


Стратегический план и оперативные намерения


О стратегическом плане и оперативных намерениях французов у нас в
распоряжении, само собой разумеется, достоверных сведений не было.
Основанием для наших стратегических расчетов могли служить только взгляды
многочисленных военных авторов, данные прессы, прения в палате и сенате в т.
и. Конечно, из этих данных нельзя было делать точных выводов. Писалось во
Франции об операциях много. Поводы для основательного обсуждения
соответствующих вопросов давали Флиссиягенский вопрос, политические
осложнения 1911 г., Люксембургский вопрос и т.п. Мы должны были использовать
весь этот богатый материал для того, чтобы установить господствовавшие в то
время взгляды и течения. В числе военных авторов находился ряд известных
имен, например - покойный генерал Ланглуа, ген. Бонналь, б. начальник
военной академии, его преемник ген. Фош и более молодые выдающиеся офицеры,
как, например, Мордак и др. Ценным дополнением являлась английская и
бельгийская литература, стоявшая в поразительно тесном соприкосновении с
французской. Во Франции были убеждены, что положение Германии заставляет ее