"Александр Кулешов. Черный эскадрон (Сб. "Мир приключений" 1987)" - читать интересную книгу автора

Но я не показываю вида.
- Вас неправильно информировали, - говорю, - он действительно скончался,
но перед этим рассказал нам много интересного. Иначе, - добавляю, - мы бы
здесь не были.
- Значит, это вы его прикончили, - говорит он задумчиво, - ну что ж, это
неплохо. По крайней мере этот болван никому, кроме вас, не проболтается. А
ваш начальник в курсе?
Ага, он начинает понимать.
- В том-то и дело, что нет, - отвечаю, - кроме нас, никто до его
прискорбной кончины с преступником не беседовал.
- Ну, так что? - неожиданно спрашивает он, и на губах его мне снова
чудится ироническая усмешка.
- Если начальство узнает, - объясняю (может быть, он не такой понятливый,
как я думал), - у вас могут быть большие неприятности, как вы
догадываетесь. А мы получим награду. Так вот... - Я делаю паузу, но он
тоже молчит, - так вот, нам безразлично, от кого получать награду, нам
важен ее размер, - и я вопросительно смотрю на него.
Он встает, направляется к комнатному бару. О'Нил вынимает пистолет.
Старик усмехается, открывает бар, наливает рюмку коньяка и залпом выпивает
ее. Нам не предлагает. Потом возвращается к своему креслу.
- Если я вас правильно понял, - говорит он и смотрит на нас не мигая, - вы
решили сделать свой маленький личный бизнес? Так? Вы забываете мое имя, а
я выдаю вам за это премию. Сколько, позвольте узнать?
- Десять тысяч монет! - выпаливает О'Нил.
Теперь в глазах нашего собеседника я читаю откровенную жалость.
- Да, - произносит он задумчиво, - мелко плаваете, без размаха. Десять
тысяч монет! За это и машины приличной не купишь. Наверное, только
начинаете?
Я растерян. Он что, не понимает? Может, он хочет, чтобы мы увеличили нашу
ставку вдвое-втрое? Может, у него какая-то тайная мысль?
О'Нил медленно краснеет, лицо его, и без того цвета спелого помидора,
становится багровым. Это значит, что его охватывает ярость. Лишь бы он все
не испортил.
- Какое это имеет значение, - поспешно говорю я, - начинаем не начинаем?
Если вы оцениваете наше доброе к вам отношение дороже, мы весьма вам
благодарны, не откажемся.
- Я действительно оцениваю доброе ко мне отношение много-много дороже, -
тянет он, словно читает нам нотацию, - только не ваше. Ясно? Только не
ваше! - Он тоже начинает злиться, теперь я вижу, что он с трудом
сдерживается, пальцы его судорожно теребят пояс халата. - Не ваше! А
кое-кого куда выше, куда выше! Если голову задерете, то не увидите. Ясно?
- Ярость овладевает им все больше и больше, он начинает краснеть. - И не
для того я плачу десятки тысяч, чтоб какие-то мелкие шантажисты, какие-то
вонючие ищейки, какие-то, какие-то... - он задыхается, подыскивая слова, -
инспекторишки десятого разряда вламывались ко мне со своими нахальными
требованиями! Нет уж избавьте! Если б у вас хватило ума доложить вашему
начальству, черта с два вы бы посмели ко мне явиться! Сейчас же вон, иначе
я позабочусь, чтобы вас послали патрулировать мусорные свалки. Вон! Сейчас
же! Ясно? Он встает, нажимает кнопку звонка. В дверях появляется
молоденькая служанка.