"Александр Кулешов. Черный эскадрон (Сб. "Мир приключений" 1987)" - читать интересную книгу автора

поют, детки щебечут, мы с О'Нилом идем по улице и беседуем. Вернее,
беседую один я, потому что с ним любой разговор, как я уже отмечал не раз,
превращается в монолог.
- Повезло сегодня, - рассуждаю я, - весь день свободны. Ребята за нас
работу сделали, сами себя...
Я имею в виду компанию юных наркоманов, которых мы должны были забрать. Мы
знали, где они собираются, знали, кто достает им героин и когда принесет.
Установили слежку за притоном, видели, как поставщик дважды поздними
вечерами приносил им товар. Но сами эти ребята не показывались - трое
парней и трое девиц. В ту ночь поставщик не пришел, и мы решили: не
дожидаясь, брать их. Раз не пришел, они остались без своей "порции", а в
таких случаях наркоманы становятся опасными, идут на розыск и тут уж,
чтобы добыть свое зелье, ни перед чем не остановятся. Могут убить кого и
сколько хочешь.
Осторожно поднимаемся по лестнице. Ох уж эти лестницы - какое-то
скользкое, грязное, вонючее стойло, не дом, а кошмар, как жить в таком -
не представляю себе! А где же жить?.. Помню, случайно оказался свидетелем
выселения. Живут-то здесь нищие, платить за жилье нечем (хотя платить
следовало бы им, за то что в таком живут). Их и выселяют. Иногда они
сопротивляются, баррикадируют двери, швыряют камни, льют на головы
полицейским всякую дрянь. Но в конечном счете их все же выбрасывают на
улицу со всем их барахлом. Хорошо, что барахла-то особенного у таких не
бывает. Смешно видеть, как на улице вдоль тротуара выстраиваются косые
столы, колченогие стулья, шкафы без дверей и кровати без матрацев. И
разное тряпье. Детишки сидят, некоторые смеются - интересно ведь, когда
все выносят, женщины плачут. Мужчины стоят стиснув зубы. В глазах у них
такое, что лучше бы не видеть.
И если честно, то ничего тут смешного нет. Жутко - это да...
Но к чему это я? А-а, вспомнил, вот в таком доме ютятся наши "клиенты".
Значит, поднимаемся на седьмой этаж, спотыкаясь и скользя на каждой
ступеньке (что в таких домах лифта не бывает, вы, конечно, догадались?).
Подходим к двери, занимаем привычную позицию. Двое с пистолетами в руках с
обеих сторон двери, один в глубине коридора целится в дверь, четвертый,
самый быстрый (и храбрый), Джон-маленький, высаживает плечом дверь и
падает на нее, чтобы в него не попали, если преступники будут стрелять. Но
выставлять дверь не приходится. Джон-маленький сначала просто нажимает
ручку (мне бы это в голову не пришло), и дверь открывается. Тогда мы всей
гурьбой влетаем в квартиру, кричим: "Не двигаться! Полиция! Руки на
затылок! Будем стрелять!"
Но весь этот гвалт излишен. В квартире тишина, и на первый взгляд никого
нет.
Потом мы их обнаруживаем - двое лежат на кухне, двое, уронив голову на
грудь, притулились в дальнем, коридорчике, и двое на одеялах застыли в
спальне (кроватей нет, их заменяли старые рваные одеяла).
Все мертвые. Нет, не убитые, просто мертвые. Вернее, убитые в свои
восемнадцать - двадцать лет героином, ЛСД или уж не знаю какой там
чертовщиной. Смотреть на них страшно, как скелеты, желтые, руки-палочки
все исколоты, грязные, в каких-то лохмотьях.
И только лица у них снова стали детскими (при жизни-то у таких и лица
жутковатые - серые, с синими мешками под глазами, щеки впалые, видывал я