"Алан Кубатиев. Цитата из Гумбольдта" - читать интересную книгу автора

как мы! Не тем, что вы забираете у нас, а тем, чего мы наглотались, -
унижением, ужасом, беспомощностью...
"Да!.."
Переведя дыхание и утерев яростный пот, он хрипло добавил: - Надеюсь,
они это слышат... Конец документа. А теперь, Бенедикт, пока мы еще живы,
расскажите-ка мне, в чем же я перед вами провинился и посмотрим, успею ли я
попросить у вас про...
Какое-то слабое, необычное и неприятное чувство заставило его
обернуться к Петчаку.
Мопс, грустно подремывавший у кресла, подскочил, тоскливо взвыл и
метнулся под стол.
В материалах Петчака не было ни слова о реакции животных на Воплощение,
почему-то подумал он...
Посредник недоуменно крутил в руках маленький телефон, лотом положил
его на стол и отложил сигару.
- Повторите, пожалуйста, ваше согласие, - ровно попросил он, улыбаясь,
брезгливо стряхивая пепел с твидового лацкана. - Если возможно, держитесь
формул, принятых вашей цивилизацией, дабы наше сотрудничество отныне
воспринималось вашими сопланетниками позитивно и не вызывало ненужных
реакций...


3

Сидеть за столом Руслан умел, и все равно за ним нужно было следить.
Лена проследила, чтобы он допил какао. Потом позвала:
- Русланчик! Надень курточку и возьми ранец, а я пока выведу Арника!..
Руслан молча и сосредоточенно отхлебывал какао. Потом со стуком опустил
кружку на стол, повернулся и, как деревянный, зашагал к вешалке.
Трехлетний черный ризеншнауцер, прозванный за масть и мощь
Шварценеггером, звавшийся в собачьем паспорте соответственно Арнольдом, а
по-домашнему Арником, радостно подскакивал и басовито бухал, норовя
облизнуть все лицо сразу, но Лена уворачивалась и пристегивала к ошейнику
поводок. Раньше процесс занимал вдвое больше времени, потому что надо было
еще застегнуть намордник, чего пес терпеть не мог и яростно сопротивлялся, а
за выгул без намордника некоторые соседи загрызли бы насмерть и пса, и ее, и
Руслана. Пес ненавидел пьяных и наркотов и еще почему-то безошибочно выбирал
членов Содружества Социально Не-Защищенных (именно так писалось на их
листовках), то есть организованных бомжей и полубомжей, и гнал их со своей,
как он считал, территории. После каждого подвига Арника приходили юристы
Содружества и закатывали длинные угрожающие разговоры о предполагаемых
процессах, но избавиться от пса было бы черной неблагодарностью: он дважды
спасал ей сына.
Теперь все изменилось. Соседи ненавидели их по-прежнему, но боялись
настолько, что при встречах заискивающе улыбались и расхваливали Арника за
красоту и ум. ССНЗовцы вообще перестали появляться даже в соседних дворах.
Участковый мрачно козырял при встрече. Впрочем, мрачно козырять он стал еще
после того, как откровенно предложил ей переспать в обмен на замятие
очередного скандала, а она с отчаяния позвонила школьной подруге, отец
которой получил какой-то важный пост в Арендном Комитете. А потом Русланчика