"Анхель де Куатьэ. Медовая Жертва ("Книга Андрея" #3)" - читать интересную книгу автора И скажет он вам, что счастье его огромно! Так неужели же должны вы
ослепнуть, оглохнуть и ног лишиться, чтобы узнать наконец сколь многое дано вам и сколь неблагодарны вы в спесивой жадности вашей! Не знает эгоист печали, не знает уныния он и слабости, ибо знает эгоист Жизнь! Но трусите вы, добродетельные, ибо даже эгоизм измеряете вы через отношение ваше к другому, а не к самому Себе! По отношению к самим Себе должны вы быть эгоистами, ибо супы готовятся не для тарелок, а для желудка, и одежду шьют не для вешалки, а для тела! Вот почему одиночество ваше - не трагедия, а посредственность ума и слабость сердца!" Загадкой, наверное, звучали мои слова для слушающих, однако они не прерывали меня и не сетовали, а плакали, ибо есть в мире вещи, которые понятны без слов, - это горе и радость. "С горя и радости начинается наша жизнь, - думал я, глядя на слезы их и улыбки, - но лишь от нас одних и зависит то, чем она завершится. Кто не созидал, но брал и тратил, тот будет плакать, ибо накопил мусор. Кто привык слушать горе, только о горе и будет слышать, ибо горе нуждается в проговаривании! Что скажут они о жизни своей, если бы теперь в ней ставилась точка? Как я жил? Многое сделал я, но разве же травинка, что родилась и погибла, отдав все, что имела, и все, что взяла, сделала не больше меня? Во времени сгорят мои тексты, ибо даже если были бы они нетленны, разве же нетленно время? Дела мои и работа моя - лишь то, что не мог я не сделать, могу ли я похваляться делами своими? Нет, эти весы играют против меня. Не в оценке деяний своих следует мог не радовать, а разве есть больше этого? Вот скажите мне: "Завтра ты умрешь". О чем буду думать я? Судорожно подводить итоги? Составлять смету моего добра? Припоминать свои добродетели? Как смешны были бы эти попытки! Нет, я, верно, оглянусь назад, ибо пришло мое время к своему концу, и придут ко мне радости мои, сколько их есть у меня. Глупец назовет их воспоминаниями, я же зову их Жизнью, ибо такова Жизнь. "Нежна ли радость моя?" - вот о чем я спрошу себя в последний свой миг. И если увижу я на своих веках закрытых улыбки и смех, если увижу танец, что танцевал я с Другими, тогда и скажу я себе: "Нежна!". Нет смирения во мне, нет, не смирился я и не проповедник смирения! Ибо утверждаю я радость в мире, что средь людей зовется страданием и великой скорбью. Нет, нету в мире этом бунтаря большего, чем радующийся! Смирение есть в страдании, смирение кровоточит в разрушении, но если утверждаю я радость - я Танцую! Кто ж осмелится назвать мой Танец смирением? Лишь тот, кто путает его с пляской! Пусть скажут мне, что я безбожник, пусть скажут мне, что язычник я, пусть скажут даже, что я нигилист, пусть отступником меня назовут - сильнее рассмешить меня будет трудно, а я рад смеху! Пусть скажут мне, что я все потерял и ничего не имел, пусть скажут мне, будто бы то я творил, что нельзя создать! И теперь я буду смеяться, ибо назвали обличители мои то, что для меня пусто! Пусть скажут мне, что нет правил; пусть скажут, что есть истина; пусть скажут, что все тлен - я буду плакать от смеха! Пусть говорят! Ветер скажет |
|
|