"Анхель де Куатьэ. Золотое сечение (седьмая скрижаль завета) ("В поисках скрижалей" #8)" - читать интересную книгу автора

ни что не говорило о том, что здесь когда-либо жил человек.
Лишившись сил, юноша упал на берег реки и воскликнул: "Все, я сдаюсь! Я
проиграл! Я возвращаюсь!" Но тут его взгляд упал на водную гладь... Из воды
на него смотрел совершенно седой старик с длинной косматой бородой, в
истлевшей одежде. А вокруг, под бездонным небом, цвел кустарник и пели те
самые птицы.
Мы с Данилой слушали Андрея с замиранием сердца. Он рассказал нам о
своем пути первой Скрижали. О своем пути от себя к себе. У него пытливый ум
исследователя, готового измерить жизнь логарифмической линейкой. Но
когда-нибудь он достигнет основы основ и увидит сокровенное зерно истины,
которое нельзя понять рациональным сознанием. "Все, я сдаюсь! Я проиграл! Я
возвращаюсь!" - скажет он, и в тот же миг обретет себя. Себя настоящего.
Ведь что он ищет, если не самого себя? Что он пытается выяснить своими
экспериментами и исследованиям, если не истину о самом себе? Да, все мы ищем
себя. Но правда в том, что найти себя можно, лишь прекратив эти поиски.
Парадоксальная вещь. Андрей ищет себя, Кристина защищала себя, что-то
подобное делаем и мы с Данилой. А ведь наша подлинная сущность уже в нас! И
ее не нужно ни искать, ни защищать! Но чтобы соединиться со своей сущностью,
нужно сдаться.
- Где-то далеко в горах у каждого из нас есть своя хижина, - улыбнулся
Андрей. - Впрочем, может быть, и не так далеко, как кажется. Но попасть туда
можно только одним способом - сказав самому себе: "Все, я сдаюсь! Я
проиграл! Я возвращаюсь!"
Хочешь найти себя - откажись от себя. Хочешь освободиться от страха
смерти - умри. Но убивать себя не придется, достаточно убить в себе то, что
боится умереть. И мы ведь боимся не настоящей смерти, мы боимся смерти
своего "эго". А ведь его нет...
Раздался странный, непонятный звук. Мы все втроем обернулись и замерли,
глядя на убегающий кофе.
- Нет, тебя это не касается! - пошутил Андрей, обращаясь с кофе.
Он поднялся из-за стола, взял кофейник и разлил остатки кофе по нашим
кружкам.
- В турке, в кофеварке, в чашке - кофе остается кофе. Даже убегая, он
остается кофе. Он не может убежать от себя. А мы можем. Но он не может и
найти себя. А мы можем. Впрочем, я думаю, мы сильно удивимся, когда, обретя
самих себя, увидим, что наши представления о себе и мы настоящие - вещи друг
с другом никак не связанные.
А я помню нашу первую встречу с Андреем. В кафе. Он сидел за небольшой
перегородкой, так что ни я, ни Данила его не видели. Мы только слышали его
слова: "Чтобы родиться заново, нужно умереть, а умирать страшно. Человек
боится, цепляется за свою жизнь, за свою самостоятельность, за свое "эго". А
в результате действительно умирает".
Он говорил об истине, заключенной в первой Скрижали Завета, в тот день
и в том месте, где и когда мы впервые повстречали Кристину. Он словно
наперед знал, что будет происходить с нами. Знал и предупредил. И не
благодаря ли этому подслушанному нами разговору мы понимали потом, как
помочь Никите и Кристине?
Сейчас мы расстались с Андреем до следующего дня. Нам с Данилой нужно
было подумать и чуть-чуть прийти в себя - от воспоминаний, от мыслей, от
эмоции.