"Алексей Кошкин. Указка (Повесть)" - читать интересную книгу автора

- Ваша энергия мешает нам заниматься делом, - сказал Кабинетов. -
Андрей Иванович устал править ваш стиль. Взять хотя бы статью о взрыве в
Майами... Никуда не годится!
Сенечка заговорил на повышенных тонах.
- Ах вот как! Значит, и вы к этому руку приложили, Петр Леонидович?
Кому не понравилась строчка: "Когда ударил взрыв, люди замолчали и
повернули головы в ту сторону, откуда поднимался густой дым..."? Зачем
заменили "ударил взрыв" на "прогремел взрыв"? Ведь это беспомощнейший в
мире газетный штамп! Так не пишут даже в "Комсомольской правде"! А почему
убрали детский плач?..
- Мы издаем обычную газету, а не сборник беллетристики.
- А почему бы не попробовать и не начать писать художественным языком?
- сказал Сенечка. - В Обновленной России, Петр Леонидович, и газеты должны
быть обновленными, то есть говорить с читателем на свежем языке!.. На
таком, каким я пишу свои статьи!
Андрей Иванович смутился. Ему было неудобно за племянника.
Конечно, Сенечка слишком долго жил на Западе. Отсюда его
агрессивность. Там, в этих диких странах, люди, которые не верят в свои
силы или не самоутверждаются за счет других, рано или поздно погибают.
Еще Сенечка был недоволен, что в редакции все работают медленно. И все
время отвлекаются, когда гимн по радио передают. И когда президента по
телевизору показывают. Тогда, сказал Сенечка, вообще в коридоре не
протолкнуться. Все из своих кабинетов выбегают и к телевизору лезут. А уж
когда по улице после обеда Флаг проносят, так все готовы окна выдавить и
выпрыгнуть навстречу.
Но Андрей Иванович отвечал, что задержки не мешают регулярному выходу
газеты. Правда, засиживаться приходится допоздна. В шесть ли начали, в семь
- верстку должны подготовить к полуночи и послать на визирование товарищу
Советову. И если оплошность допустили, которую товарищ Советов заметит и
зачеркнет красным карандашом, то все быстро переделывать приходится.
Но эти задержки не ослабляли боевой дух редакции. Ведь Андрей Иванович
поддерживал этот самый боевой дух как мог! Он обходил каждого и хлопал по
плечу. Когда по радио играл гимн, он пел громче других. Антоша тоже пытался
подпевать, но у него не получалось перекричать Андрея Ивановича. А еще
Андрей Иванович рассказывал анекдоты. Слушать их прибегали чуть ли не со
всего Дома печати.
А вот верстальщик Витька не пел. И анекдотов не слушал. Чем ближе к
вечеру, тем с меньшей охотой он отвечал на участливые вопросы и
подбадривания Андрея Ивановича. Работать наловчился так, что рука почти
срасталась с мышкой, и порой он не сразу мог разжать пальцы.
С Витькой вообще что-то странное творилось. Над столом он повесил
плакатик, нарисованный на развороте школьной тетради. Синий мультяшный
человечек сидел, обхватив голову и повесив нос. Из носа падала большая
капля. Главной была надпись:
"Вирсдальчиг - с амая пичяльная прафесия".
Еще он создал гирлянду из разноцветных скрепок и протянул ее от окна к
своему месту. Кабинетов увидел и пожал плечами.
- Порча редакционного имущества, - сказал он.
Витька огорчался и работал еще быстрее...
Однажды в редакцию пришел грузный человек с погонами директора детской